23.РЕН
— Он что, будет приходить на каждую смену? — Элли, одна из новых официанток, облокачивается на стойку бара.
Я перевожу взгляд туда же, куда смотрит она, хотя и так знаю, о ком речь.
Стоун.
Только сегодня к нему присоединились все мои соседи. Даже Эван пришел.
Они будто сговорились — следят за каждым моим шагом, ходят за мной по кампусу, заставляют присутствовать на их дурацких тренировках.
Я стараюсь делать вид, что меня это бесит, особенно когда Стоун хватает меня за руку или притягивает к себе, провожая к машине после пар. Но правда в том, что мне это нравится.
Отчасти.
В животе переворачивается, а в груди закипает незнакомое чувство. Жар на щеках никак не связан с погодой, и я знаю, что Стоун замечает, как я краснею каждый раз, когда он смотрит на мои губы.
— Эй, тут нужно долить!
И, как по щелчку, румянец меняется на злость.
Я резко поворачиваюсь и бросаю на парней ледяной взгляд.
Элли прикрывает рот ладонью и бормочет:
— О, я должна это видеть.
Я беру кувшин с пивом и медленно подхожу к их кабинке.
— Прошу прощения? — говорю максимально вежливо. — Что это было?
Стоун откидывается назад, раскинув руки по потрескавшейся коже дивана. Его взгляд снова скользит к моим губам, но это не имеет значения, потому что мое лицо уже перекосилось от раздражения.
— Вы там обо мне говорили?
Элли тихо фыркает, но я прекрасно ее слышу.
— С какой стати мы стали бы тратить время на разговоры о тебе? — Я коварно улыбаюсь. — И если вы, ребята, хотите добавки, я ожидаю от вас хороших манер. — Бросаю взгляд на Эвана. — Я точно знаю, что твоя мама воспитала тебя правильно.
Он смеется.
— Могу я получить добавку, Ваше Высочество?
Я игриво закатываю глаза.
— Можешь.
Протягиваю руку прямо перед Стоуном, и начинаю наполнять кружку Эвана. По руке бегут мурашки, когда горячее дыхание Стоуна касается моей кожи. Между ног тут же пробегает предательская дрожь, но я медленно смещаю руку вправо, намеренно промахиваясь. Пиво проливается прямо на колени Стоуна, создавая впечатление, будто он обмочился.
— Черт, Рен. — Его большая рука охватывает мое запястье и отталкивает его в сторону.
У меня вырывается тихий смешок. Элли сдавленно ахает и прикрывает рот рукой, а мои соседи по дому посмеиваются.
— Думаешь, ты такая забавная, да? — Стоун приподнимает бровь, и это так сексуально, что у меня пересыхает во рту. Раньше его высокомерие выводило меня из себя, но теперь по коже бегут мурашки в предвкушении его ответного хода.
— Я забавная, — парирую я, затем разворачиваюсь, и Элли спешит за мной. Она начинает смеяться, как только мы оказываемся в безопасности за барной стойкой.
— Это было просто шедеврально! — Она буквально подпрыгивает от восторга, сверкая глазами. — Стоун — один из самых популярных парней в кампусе, и еще никто не пытался поставить его на место. Большинство девушек слишком боятся даже взглянуть на него. Но не ты.
— Это потому, что он меня не пугает.
Мне приходится иметь дело с другими страшными людьми.
— Илииии, — протягивает она. — Это потому, что вы двое спите вместе?
Я замираю.
— Кто это сказал?
— Твои краснеющие щеки каждый раз, когда он рядом. — Она делает паузу. — Или то, как он на тебя смотрит, будто боится, что ты ускользнешь. Или может, то, что он приходит на каждую твою смену и ходит за тобой по кампусу. Или…
— Ладно, ладно! — Я хватаю тряпку и начинаю вытирать стойку, чтобы хоть чем-то занять руки. — Я поняла! Ты что, тоже за мной ходишь?
— Нет. Что еще хуже, потому что я все равно заметила.
Я закусываю губу и бросаю взгляд на их столик. Все увлечены разговором и смеются, кроме Стоуна. Он смотрит прямо на меня так, будто читает по губам и прекрасно понимает, о чем мы говорим.
Я переключаю внимание на Элли, заставляя себя отвлечься от него. Почему-то это кажется неправильным, хотя я и не понимаю, почему.
— Хочешь пойти со мной завтра на игру?
Ее брови поднимаются.
— Ты про хоккей?
Я киваю, сминая влажную тряпку в руке. Я не была ни на одном хоккейном матче в этом сезоне — впрочем, как и в прошлых — но точно знаю, что Стоун потребует, чтобы я пошла. Так что проще опередить его.
— Да, конечно, — говорит Элли, кажется, обдумывая это. — Может, после игры заглянем к спортсменам на вечеринку? Или твой большой, плохой парень взбесится?
Я бросаю на нее убийственный взгляд, а она лишь смеется над своей шуткой.
— Шучу! Я заеду за тобой завтра в семь. Просто скинь мне адрес.
— Договорились. — Я улыбаюсь. — И я уже знаю, в чем мы пойдем.
Элли шевелит бровями, но тут же ускользает обслуживать столики.
— Это что сейчас было?
Я медленно поворачиваюсь и понимаю, почему она так быстро убежала. Предательница. Стоун нависает над барной стойкой, и я встаю на цыпочки, чтобы разглядеть мокрое пятно на его штанах. Тихо фыркаю от смеха, а он недовольно рычит.
— Мы ведь твой последний столик, да?
Я выглядываю из-за его спины. Парни уже ушли, а помощник официанта собирает их пустые стаканы.
— Ага. Похоже, я свободна.
— Заберу тебя у черного входа, как только соберешь свои вещи.
Стоун разворачивается и выходит через двери. Я хмурю брови, но продолжаю заниматься своими делами: пересчитываю чаевые и оставляю часть для помощника. Отмечаюсь в системе, машу Элли на прощание и направляюсь к служебному выходу.
В коридоре темно, если не считать единственной лампочки, отбрасывающей тусклый свет на дверь уборной. Я поправляю сумку на плече — и сдавленно вскрикиваю, когда дверь внезапно распахивается, и знакомая рука хватает меня за плечо, втягивая внутрь.
Стоун прижимает ладонь к моему рту, поэтому мой крик звучит приглушенно. Он качает головой, одновременно проводя пальцами вниз к подбородку, притягивая мое лицо к своему.
— Тебе нужно носить с собой перцовый баллончик. Я мог быть кем угодно.
Я сглатываю, потому что он прав, но вслух признаваться в этом явно не собираюсь.
— Кто меня схватит, если ты все время крутишься где-то рядом, защищая меня?
— Защищая тебя? — шепчет он. — Это не защита.
Фарфоровая раковина врезается мне в поясницу, когда Стоун прижимается ко мне.