Затем Три Саргасс сказала:
– Поездом нельзя – их не будет до утра. Так поздно пассажирские линии не работают.
– А если Один Молния действительно высадил в порту войска с транспортников, поездов не будет все утро, – добавил Двенадцать Азалия. Махит кивнула.
– Ну вот. Начали приносить пользу, – она говорила в точности как Искандр. Проблема это или нет, на данный момент она не чувствовала в себе сил разбираться. – Если не можем вернуться тем же путем, каким уезжали, что остается? Пешком не дойдем?
– Строго номинально – дойдем, – сказал Двенадцать Азалия, – но идти отсюда до Центральных провинций целый день.
– Мы дойдем, – поправила его Три Саргасс. – А Махит, скорее всего, упадет меньше чем через час.
Махит пришлось признаться себе, что это правда.
– Вне зависимости от состояния моего здоровья, – сказала она, – целый день – это слишком долго. С императором мне нужно увидеться сегодня же. До рассвета – если придумаем как. – Ее трясло. Она и не заметила, когда это началось. И не из-за одного только холода – и она все еще в пиджаке, – но все же она обхватила себя руками.
Три Саргасс медленно выдохнула – шипением сквозь зубы.
– У меня есть вариант, – сказала она, – но Лепестку он не понравится.
– Сперва скажи, – сказал Двенадцать Азалия, – а потом уже суди, что мне нравится, а что нет.
– Я позвоню нашему начальству в министерстве информации и сообщу, что мы остались без транспорта во время слежки за антиимперскими активистами и запрашиваем помощь. Если хочешь, могу вызвать их не по этому адресу. В качестве благодарности Пять Портик за то, что не убила моего посла.
– И правда, – сказал Двенадцать Азалия. – Мне не нравится. Ты же сжигаешь мои контакты.
<Задумайся, как она объяснит твое присутствие здесь>, – добавил Искандр – приставучий шепоток в разуме Махит.
«У меня мало союзников, Искандр».
<А сколько союзников у твоей посредницы?>
«Недостаточно. Но я – одна из них».
<Это пока>.
– Мы встали посреди улицы, – сказала Махит. – Пусть уж лучше нас вывозит министерство информации, чем ждать, пока нас снова найдут преследователи Двенадцати Азалии из Юстиции, или чем самостоятельно возвращаться во Внутреннюю провинцию во время попытки военного переворота.
Три Саргасс поморщилась.
– Еще нет никакого переворота. Хотя к утру может быть – не понимаю, как все произошло так быстро.
– Тогда пошли, – сказала им обоим Махит. – Дойдем до вокзала и позвоним оттуда.
Идти было тяжко. На улице появились люди, даже в темноте; собирались на углах, тихо переговаривались. Однажды ей показалось, что она видела обнаженный нож – изогнутый и страшный – у компании молодежи в рубашках, украшенных граффито с оскверненным военным флагом Тейкскалаана. Они смеялись. Она опустила голову и шла за Три Саргасс шаг в шаг. Когда они добрались до станции, головная боль уже разрослась настолько, что как будто могла бы притянуть и небольшой космический корабль, что осмелится приблизиться к центру ее массы. Она присела на скамейку перед запертыми дверями и подтянула колени к груди, уперлась лбом. Если надавить, то это помогало, чуть-чуть – отвлекало, пока Три Саргасс звонила и беззвучно бормотала в облачную привязку.
Двенадцать Азалия сел рядом и не трогал ее, а хотелось – ох, как же хотелось легкого уюта от внимания Три Саргасс, и это было самое бесполезное желание за последние часы. А то и за дни.
<Дыши>, – сказал Искандр, и она попыталась. Размеренное дыхание; медленно отсчитать до пяти на вдохе, медленно до пяти – на выдохе.
Три Саргасс договорила, сказала: «За нами приедут через пятнадцать минут», – и села с другой стороны от Махит. И тоже ее не трогала. Махит продолжала дышать. Головная боль слегка отступила – достаточно, чтобы поднять голову, когда зашумел мотор приближающейся наземной машины, и чтобы при этом мир не закружился перед глазами.
Очень стандартная машина: черная, неброская. Из нее вышел молодой человек в форме министерства информации – при оранжевых рукавах и всем прочем; поклонился над сложенными пальцами и спросил:
– Асекрета? Это ваши спутники?
– Да, – сказала Три Саргасс, – отвезти надо всех.
– Прошу, садитесь. Доставим – моргнуть не успеете.
Это казалось слишком просто. Махит подозревала, что и было просто; а еще знала, что ничего не может поделать, только смотреть, как разворачиваются события. На заднем сиденье ждала блаженная темнота, пахло чистящим средством и обивкой. Все трое вместились нога к ноге, и, как только машина сдвинулась с места, Три Саргасс погладила Махит по колену – всего один раз; и это слабое, ласковое прикосновение Махит забрала с собой в беспомощный и изможденный сон, когда ее укачало в дороге.