Корлат поддерживала ее обеими руками. Мхиби с грустной усмешкой подумала, что уже и это принимает как должное.
«Духи предков, раз вы прокляли мою душу, расставание с жизнью не добавит мне ни капли боли. И здесь вы мне не помешаете. Я нарушу ваши замыслы!»
— Отведи меня в мой шатер, — попросила она Корлат.
— Нет, — ответила тисте анди.
Мхиби из последних сил повернула голову и сердито сверкнула глазами:
— Я требую…
— Милая, ты, наверное, забыла, что я умею слышать мысли. Ты сейчас обращалась не ко мне. Но одну тебя я в таком состоянии не оставлю. Я буду рядом, и я не одинока в своей вере в…
— В своей вере? Что ты мне тут рассказываешь сказки? — усмехнулась Мхиби. — Или считаешь, что я не только телом одряхлела, но вдобавок еще и выжила из ума? Да у тисте анди и понятия-то такого, как вера, нет.
Ее спутница нахмурилась и отвела взгляд:
— Возможно, ты права.
«Корлат, прости меня. Я и сама не знаю, что говорю. Зачем я тебя обидела?»
— Но я все равно не оставлю тебя в плену отчаяния, — продолжала тисте анди.
— Я привыкла быть узницей, — отрезала Мхиби, снова преисполнившись гнева. — А теперь послушай меня, Корлат. Хочу предостеречь тебя и остальных: в моей душе и без того разрастается ненависть. А твое сочувствие, любое твое доброе намерение лишь усугубляют положение. Прошу тебя, не мешай мне уйти из жизни.
— Напрасно ты думаешь, что мы будем спокойно наблюдать, как ты убьешь себя. Мы теперь не отступимся.
— Тогда случится то, о чем я сказала: ненависть во мне разрастется настолько, что убьет все остальное. Понимаешь, все? Даже то, что вы во мне когда-то любили и ценили.
— Неужели ты хочешь свести на нет все наши усилия?
— Не по собственному выбору, Корлат. Уже в который раз повторяю: я лишилась права выбора. Я пробовала объяснить это дочери. Теперь пытаюсь донести до тебя. Пойми же, ты добьешься лишь одного: окончательно превратишь меня в злобную старуху… Корлат, очень тебя прошу: если ты по-настоящему мне сочувствуешь, помоги закончить это ужасное странствие.
— Я не позволю тебе покончить с собой, Мхиби. Если сейчас тебя питает ненависть… что ж, пусть будет так. Но отныне ты находишься под моей защитой. И под защитой всех тисте анди.
Рхиви сокрушенно опустила плечи. Она попыталась найти слова, чтобы выразить обуревавшие ее чувства, и похолодела, внезапно осознав истину. «Жалость к себе. Вот на какую удочку я попалась… Да, Корлат, ты выиграла. Пока что».
— Огнь умирает.
Каладан Бруд и Аномандер Рейк остались в шатре одни. Их взаимная неприязнь еще давала о себе знать. Судя по доносившимся извне звукам, Быстрый Бен все же сумел спустить летающую столешницу на землю. Несколько голосов оживленно спорили, обсуждая ее дальнейшую участь.
Сын Тьмы сбросил кольчужные перчатки, затем повернулся к Бруду:
— Есть ли другие варианты, кроме того единственного, который мы сочли неприемлемым?
Бруд покачал головой:
— Ах, друг мой, столько лет прошло, однако ничего не изменилось. Как и в былые времена, существует лишь одна возможность. Ты же сам знаешь. Я принадлежу к Тэннесу — магическому Пути самой богини. Все, что бьет по ней, бьет и по мне тоже. Но я мог бы расправиться с тем, кто наслал на нее болезнь.
— С Увечным Богом, — пробормотал Рейк. — Он целую вечность взращивал свою злобу. Он не знает пощады, Бруд. Это давняя история. Мы ведь тогда договорились: ты, я, Королева Грез, Худ… мы все согласились.
Казалось, еще немного, и широкое лицо Бруда перекосит гримаса. Но Воевода по-медвежьи встряхнул шеей и отвернулся:
— Эта ноша висит на мне без малого две тысячи лет.
— А если Огнь умрет, что будет тогда? — тихо спросил Рейк.
— Не знаю, — покачал головой Бруд. — Ее магический Путь умирает — вот это я могу сказать наверняка. Точнее, он все больше становится для Увечного Бога проходом на другие магические Пути. Если этот поганец туда попадет, они все погибнут.
— А вместе с ними погибнет и вся магия.
Воевода кивнул, набрал полные легкие воздуха и выпрямился:
— Ну и так ли уж это будет плохо? Как по-твоему?
Рейк усмехнулся:
— Боюсь, конец придет не одной только магии. Разрушения на этом не закончатся. Сдается мне, какой выбор ни сделай, Увечный Бог все равно оказывается победителем.
— Похоже на то.
— Но если ты сохранишь жизнь богине, то подаришь миру и всем его обитателям еще несколько сотен лет существования.