Тут она подняла взгляд и наконец-то увидела Лильвин. Лицо Найнив тут же стало безмятежным. Холодным. Обжигающе холодным. Лильвин бросило в пот. Ее жизнь была в руках этой женщины. Почему же Слит привел их сюда, а не в шатер Илэйн? Пожалуй, не следовало упоминать имя Найнив.
– Эти двое потребовали встречи с вами, – объяснил Слит. Лильвин не заметила, как он вынул меч из ножен. Байл Домон пробурчал что-то себе под нос. – По их словам, пришли за обещанными деньгами. Однако в Башне они ни к кому не обращались и о себе не заявляли и каким-то образом ухитрились юркнуть в переходные врата. Мужчина – из Иллиана, а женщина откуда-то еще. Свой говор она скрывает.
Итак, с акцентом дела обстояли хуже, чем Лильвин предполагала. Она покосилась на меч. Если откатиться вбок, Страж, наверное, промахнется – при условии, что ударит в грудь или в шею. Можно выхватить дубинку и…
Но они в палатке Айз Седай, и Лильвин не успеет вскочить после переката. Ее обездвижат плетением Единой Силы, и это в лучшем случае.
– Мне знакомы эти люди, Слит, – холодным тоном произнесла Найнив. – Правильно, что привел их сюда. Благодарю.
Меч мгновенно вернулся в ножны, и Лильвин почувствовала на шее легкий ветерок, когда Слит тише мыши выскользнул из палатки.
– Если хочешь просить прощения, – начала Найнив, – ты пришла не к тому человеку. Я подумываю, не передать ли тебя Стражам. Пусть допросят. Глядишь, выудят из твоей вероломной головы кое-что полезное о твоем народе.
– Я тоже рада тебя видеть, – хладнокровно отозвалась Лильвин.
– Так что случилось? – осведомилась Найнив.
Что случилось? О чем говорит эта женщина?
– Только не думайте, что я не пробовал дать отпор, – вдруг начал оправдываться Байл. – Пробовал, но меня с легкостью одолели. Повезло, что не перебили моих людей, не сожгли корабль, не пустили его ко дну!
– Уж лучше бы ты, иллианец, погиб вместе со всеми, кто был на борту! – заявила Найнив. – Тер’ангриал оказался в руках у Отрекшейся; Семираг затаилась среди шончан под личиной… Как у них называется судья? «Говорящая Правду» – верно?
– Да, – тихо признала Лильвин. Теперь она все поняла. – Сожалею, что нарушила клятву, но…
– Что-что, Эгинин? Сожалеешь? – Найнив вскочила из-за стола, едва не опрокинув стул. – Не самое подходящее слово в устах человека, поставившего под угрозу весь мир и едва не столкнувшего всех нас с обрыва, за которым нет ничего, кроме тьмы! По приказу Семираг этот тер’ангриал скопировали, женщина, и одна копия оказалась на шее у Дракона Возрожденного. Да-да, Дракона Возрожденного! Представь себе его под контролем одной из Отрекшихся! – Найнив всплеснула руками. – О Свет! Мы были на волоске, на тончайшем волоске от гибели, и все из-за тебя. Конец всего сущего. Ни Узора, ни мира, ничего! Из-за твоей безалаберности едва не угасли миллионы жизней!
– Я… – Лильвин вдруг поняла, сколь грандиозны ее неудачи. Ее жизнь кончена. Она утратила даже само имя. Ни имени, ни корабля, отобранного самой Дочерью Девяти Лун. Однако в нынешнем свете это утратило всякую важность.
– Я дал отпор, – твердо повторил Байл. – Сражался так, как только мог.
– Как видно, я должна была драться рядом с тобой, – предположила Лильвин.
– Это я и пытался объяснить, – мрачно подтвердил Байл. – Много раз пытался, чтоб мне сгореть.
– О-хо-хо, – схватилась за голову Найнив. – Что ты делаешь здесь, Эгинин? Я-то надеялась, что ты мертва. Случись тебе погибнуть, не нарушив клятвы, и я не смогла бы тебя винить.
«Я сама передала его в руки Сюрот, – подумала Лильвин. – То была цена моей жизни, единственный способ спастись».
– Ну? – сверлила шончанку взглядом Найнив. – Не отмалчивайся, Эгинин!
– Теперь меня зовут иначе. – Лильвин упала на колени. – У меня отняли все, включая мою честь! Видишь? Позволь расплатиться! Отныне я принадлежу тебе!
– В отличие от вас, шончан, – фыркнула Найнив, – мы не держим людей в качестве домашних животных.
Лильвин не изменила позы. Байл положил руку ей на плечо, но не пытался поднять ее с колен. Без малого цивилизованный, теперь он прекрасно понимал, почему Лильвин ведет себя именно так, а не иначе.
– Встань! – резким тоном приказала Найнив. – О Свет, Эгинин! Помнится, ты была такой сильной, что могла разжевать камни и выплюнуть песок!
– И эта сила вынуждает меня подчиниться, – опустив взор, промолвила Лильвин. Неужели Найнив не понимает, насколько это трудно? Куда проще распороть себе горло, вот только у Лильвин больше нет чести и она не вправе требовать столь легкой смерти.