— Что ж, — констатировал Старший, — дела не так уж плохи, хотя вся эта судебная история кое-чего нам стоила. Так в коммерции всегда есть какой-то риск.
— А где его нет? — меланхолично произнес Второй.
— Давайте подведем кое-какие итоги, — деловито заметил Третий. — Как обстоят дела с «Рапидом»?
— Думаю, неплохо. Этот Рассел, конечно, орешек покрепче, чем Зан. Зато, я думаю, и надежней. Он, правда, хорохорится, — Второй усмехнулся, — грозит какими-то припрятанными пленками, как будто мы не можем заставить его выдать нам все, что захотим. Но пускай. Если будет делать дела как надо, дай ему бог.
— Но он требует, чтобы мы, если нужно, обрабатывали его ребят. Мы! Зан управлялся сам.
— Да нет, — заметил Старший, — не управлялся, как видим! Возможно, мы где-то совершили ошибку. Не взялись сами за этого Лонга. Больше того, так нажали на Тринко, что он за него взялся. И чем все кончилось? Мы же в конечном счете и понесли потери.
— Вообще-то я давно говорил, — напомнил Второй, — что такие операции, как беседы с бунтарями, нельзя доверять дилетантам вроде Тринко. Мы сами должны этим заниматься.
— Короче говоря, — подвел итог Третий, — предложенные Расселом условия мы принимаем. Но я предлагаю вставить такой пункт: в случае необходимости обработки игроков или окончательного решения мы это делаем, но он оплачивает по обычному тарифу.
— Что ж, это разумно, — согласился Старший, — у нас есть твердые правила, есть шкала расценок, другие же платят, пусть платит и Рассел. Все. Так и скажи Рибо, — он повернулся ко Второму. — Это его сектор.
— А Рибо я доволен, — сказал Третий, — это находка. Где бы мы его ни использовали — всюду справляется, справится и с футболом. Думаю, «Сети» будут для него поощрением.
— Да, — нахмурился Старший, — поторопите Бручиани. В Калифорнии его уже ждут. Пусть быстрей перебирается. Жаль, конечно, что здесь его больше нельзя использовать. В общем-то, он парень толковый, а про жену и говорить нечего. Но слишком уж большой скандал. Ничего, в Калифорнии тоже пригодится. И напомните ему про должок. Мы ему поверили, но присматривать будем.
Как всегда, далеко за полночь горели свечи на уединенной террасе, куда доносились из парка лишь крик ночной птицы да скрип гравия под ногами телохранителей.
Постепенно отзвуки футбольного скандала утихали. Болельщики быстро забыли исчезнувших с горизонта проштрафившихся игроков. Те разъехались кто куда. Сменили профессию. Самым ценным господин Рассел, еще будучи на посту президента национальной федерации, успел подтихую заменить пожизненную или длительную дисквалификацию на более кратковременную. И футболисты вернулись в «Рапид». Пока играли в дубле, чтоб не дразнить гусей.
Как-то раза два-три кое с кем из новых игроков случились прискорбные происшествия: одного ночью зверски избили хулиганы, у другого покорежили и сожгли недавно приобретенную машину, к дочке третьего, когда она шла в школу, подошел неизвестный парень и опрыскал ей лицо одеколоном из детского водяного пистолета, а потом позвонил футболисту и зловеще сказал: «Вместо одеколона могла быть кислота».
Умело розданные «сувениры» и «благотворительные взносы», на которые господин Рассел был великий мастер, заткнули рот не в меру любопытным репортерам.
Бручиани продал «Сети» Рибо. И заодно передал ему и некоторые другие свои «коммерческие предприятия». Собрал пожитки и вместе с Джиной отплыл в далекую Калифорнию. Конечно, жаль было расставаться с насиженным местом, но в глубине души он радовался, что легко отделался. А жить... что ж, жить всюду можно. Тем более когда за твоей спиной стоит «организация»...
Рассел не подвел своих «деловых партнеров», как он их мысленно называл, прекрасно понимая, что партнерство это напоминает скорее союз всадника и лошади. Но, в конце концов, какая разница — деньги-то шли.
Денег шло много. И Рассел осторожно, с умом начал вкладывать их в разные надежные дела, по возможности без лишнего шума и подальше от этого города и даже за границей. Судьба злополучного Зана все время стояла перед его мысленным взором, подобно ликторским розгам времен древних триумфаторов.
Куда он делся, этот Зан? Впрочем, о нем никто не вспоминал.
«Рапид» играл все успешней. И настал день, когда он вернулся в высшую лигу.
Что ж, это было справедливо. В конце концов, не мог же прославленный клуб всю жизнь отвечать за грехи некоторых недостойных своих сынов.
Для той не святой троицы, для президента Рассела, для теперь уже главного тренера Ренатова «Рапид» был бизнесом, источником нечестных доходов, коммерческим предприятием.