Вопросы войны и мира оставались главными темами и во время моих бесед с Павлом VI в Ватикане, когда я еще наносил ему визиты, находясь в Италии. Последняя такая встреча состоялась в июне 1975 года. Папа высоко отзывался об активной внешнеполитической деятельности Советского Союза в интересах развития отношений дружбы, взаимопонимания и согласия между людьми. С обеих сторон мы выразили удовлетворение ходом работы Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе и решимость содействовать его успешному завершению.
Перед встречей с Павлом VI в Ватикане священник из папской курии — один из приближенных главы католической церкви предупредительно нам сообщил:
— Мы просили бы учитывать возраст и здоровье святого отца. Каждая встреча для него — это нелегкое испытание.
Предупреждение оказалось весьма кстати. Во время беседы ощущалось, что папа говорит медленно, с затруднением. Так общаются с окружающими только нездоровые люди.
Я учитывал это обстоятельство и несколько раз давал понять, что готов беседу закончить. Но каждый раз папа спокойно, с достоинством высказывал пожелание:
— Нет, кончать, по-моему, пока рано. Давайте продолжим беседу.
Встреча с папой Иоанном Павлом II[15] состоялась в январе 1979 года после осмотра Ватикана. Вместе с Н. С. Рыжовым, который являлся в то время нашим послом в Италии, мы долго шагали по коридорам и комнатам, пока не вошли в парадный зал, где папа обычно принимает иностранных гостей.
Это торжественный и большой зал, под его высокими сводами люди выглядят совсем маленькими. В глубине зала — стол, за которым сидит папа. Чуть в стороне от него — переводчик, а на некотором удалении — один или два кардинала. Как правило, когда приходил я, то присутствовал епископ Казароли, который вел в Ватикане все международные дела.
Иоанн Павел II приветствовал нас и отметил:
— Я хочу подчеркнуть важность контактов на благо упрочения мира на Земле.
Со своей стороны я сказал о главном:
— Нам необходимо сделать все, чтобы устранить угрозу новой войны, особенно ядерной.
Затем я изложил и некоторые крупные внешнеполитические инициативы Советского Союза, направленные на достижение этой цели, в частности предложение о неприменении силы в отношениях между государствами.
— Насколько можно судить, — сказал я, — католическая церковь придавала и придает важное значение укреплению мира, разоружению, ликвидации оружия массового уничтожения. Мы это высоко ценим. Советское руководство считает, что такая позиция имеет большое положительное значение, расширяет возможности людей в борьбе за мирное будущее. Что касается идеологии, религиозных убеждений и вообще мировоззренческих проблем, то они не должны мешать сотрудничеству во имя этой благородной цели.
Когда мы беседовали с папой Иоанном Павлом II, глава внешнеполитического ведомства Ватикана Агостино Казароли имел сан епископа. В кардиналы его возвели позднее. Но он отличался всегда необыкновенным вниманием, казалось, что он ловит каждое слово беседы.
Папа заявил:
— Я разделяю ту точку зрения, что сегодня нет более актуальной задачи в мировой политике, чем задача устранения угрозы войны. Католическая церковь действует на благо мира на Земле.
В ходе беседы папа, коснувшись вопроса о религиозных убеждениях людей, сказал:
— Возможно, не везде еще устранены препятствия, ограничивающие свободу вероисповедания.
Он сделал потом осторожный намек:
— По некоторым источникам, кое-что в этом смысле иногда, возможно, встречается и в СССР.
Такого рода заход не явился для нас неожиданностью, хотя бы уже потому, что и предшественник Иоанна Павла II высказывался примерно в том же духе. В ответ на это я сказал:
— Не всегда и не все слухи заслуживают внимания, тем более доверия. Особенно это относится к области мировоззрения людей и религии. На Западе иной раз распространяются разные небылицы о положении церкви в Советском Союзе, даже предпринимаются попытки выдать уголовных преступников за великомучеников. Во всем этом, разумеется, нет ни грана правды. С первых дней своего существования Советское государство гарантировало и гарантирует свободу вероисповедания.
А затем я вспомнил Великую Отечественную войну.
— В тяжелые годы второй мировой войны русская православная церковь, — сказал я, — оставалась на стороне Советского государства и по-своему тоже вела борьбу с фашизмом. Разве это оказалось бы возможным, если бы церковь в нашей стране находилась в ненормальных условиях? Люди религиозные у нас есть, но это не создает никаких проблем ни для них, ни для нашего строя, ни для жизни советского общества.