Ведь шляхтич у себя, скажу при всём народе…»
«Да! — подхватили все, — он равен воеводе!»
«Меж тем приходится изыскивать нам средства
И документами доказывать шляхетство!» [28]
«Да вам-то что?— спросил Юрага ядовитый, —
Подумаешь, какой вы шляхтич родовитый!
Но от князей ведут свой древний род Юраги,
И мне-то каково разыскивать бумаги?
Пускай москаль пойдёт и спросит у дубравы,
Кто ей давал патент перерасти все травы?»
«Князь! — Жагель протянул. — Хоть ври, да знай же меру!
Немало митр у нас найдётся здесь [29]. К примеру:
У пана крест в гербе, вернее нет улики,
Что выкрест был в роду!» [30] — Его прервали крики:
«Врёшь! Крест — над кораблём, и я сродни татарам!» —
Юрага завопил; Мицкевич крикнул с жаром:
«Мой Порай с митрою средь поля золотого [31].
Герб княжеский, о том в геральдике есть слово!»
Желая спор унять, вернуться к прежней теме,
Ксёндз табакерку вновь поставил перед всеми
И начал потчевать он спорщиков учтиво.
Тут расчихались все, спор прекратился живо,
Ксёндз продолжал: «Табак и вправду наилучший,
Расхваливал его недавно вождь могучий.
Как вспомню я теперь, Домбровский одолжался…
Он три понюшки взял, чихнул, не удержался!»
«Домбровский! Правда ли?!» — «Да, он! При генерале
Я в лагере стоял, когда мы Гданьск с ним брали [32].
Домбровский занят был. Рукою утомлённой
Он по плечу меня похлопал благосклонно:
«Ксёндз, года не пройдёт, — так мне сказал Домбровский, —
Как встретимся с тобой мы на земле литовской!
Литвинам накажи: табак из Ченстохова
Пускай мне поднесут, я не терплю другого!»
Застыли шляхтичи на миг в оцепененьи,
В такой восторг пришли, в такое восхищенье!
Они вполголоса все повторяли снова:
«С таким же табаком! Он впрямь из Ченстохова?
Домбровский явится! Ксёндз видел генерала!»
Тут речи их слились и кровь в них заиграла!
Вот разом грянули, как будто по сигналу:
«Домбровского! Ура!» Рёв переполнил залу.
Все тотчас обнялись, хлоп с князем, с Митрой — Порай,
С татарским графом Крест, всем было не до спора!
Забыли Робака и, надрывая глотки,
Запели весело: «Вина побольше! Водки!»
Казалось, бернардин доволен был весельем,
Он табакерку взял и насладился зельем,
Спугнул чиханием мелодию живую,
Опомниться не дав, завёл он речь иную:
«Вы хвалите табак, а что там в табакерке?
Вам надо поглядеть, хотя бы для проверки!»
Он вытер донышко, стряхнув с него пылинки.
Там, как мушиный рой, виднелись на картинке
Войска — и, словно жук, был всадник перед ними,
Который скакуна жёг шпорами своими
И, в небеса летя, узду сжимал рукою,
А к носу табачок он подносил другою.
«Ну, что же, — ксёндз сказал, — ещё вы не узнали
Великого вождя?» В молчаньи все стояли.
«Да, император он! И не москаль к тому же,
Их царь не нюхает, пускай, ему же хуже!»
«Великий человек, да что ж одет он просто?
Сюртук без золота, и небольшого роста!» —
Так Цыдзик закричал. «Москаль, скажу я панам,
Весь блещет золотом, как щука под шафраном!»
«Ба! — Рымша речь прервал, — москаль другого рода.
Костюшку видел я, вождя всего народа!
Великий человек ходил в простом кафтане,
В чамарке краковской!» — «В какой чамарке, пане? —
Заспорил Вильбик с ним, — ходил он в тарататке!» [33]
«Нет, со шнуровкой та, а полы этой гладки!» —
Мицкевич возразил. Спор загорелся жаркий,
Все обсуждали крой кафтана и чамарки.
Ксёндз Робак между тем, не говоря ни слова,
Вкруг табакерки всех объединяет снова,
Любезно потчуя. Понюшку взяв, панове
Чихали, говоря друг другу: «На здоровье!»
«Когда Наполеон за табачок берётся, —
Промолвил ксёндз, — врагам сдаваться остаётся!
вернуться
Шляхта в старой Польше была «неподатным сословием». Царские власти приказали, чтобы «застянковая» шляхта представила грамоты о своём действительно дворянском происхождении. Множество мелких шляхтичей не могли документально подтвердить своего шляхетства. Их записывали крестьянами и обкладывали податями. Это вызывало в шляхетских слободах (застянках) сильное недовольство.
вернутьсяМитра — тут: княжеская шапка. Митра в гербе, над геральдическим щитом, указывала на принадлежность к княжескому роду.
вернуться
«Выкрест» — обычно название перешедшего в христианство еврея, а не всякого новообращённого, чем и вызван возглас другого шляхтича.
вернуться«Порай», герб Мицкевича и князей Гедройцев, был несколько иным, чем описывает его Мицкевич: на красном поле в этом гербе была изображена роза с пятью лепестками.
вернутьсяГданьск был взят французскими войсками при участии польских подразделений 24 мая 1807 года. Поляками командовал генерал Генрих Домбровский.
вернутьсяТарататка — польская верхняя одежда, род кафтана до колен, с вышитыми петлицами для застегивания.