-»»-»»-
Напахавшиеся, как Геркулес в авгиевых конюшнях, отмывшие и случайно починившие статую люди, поддталкиваемые почему то перепугавшимся Иваном, быстро вывалились из пещеры на свежий воздух. Не глядя друг на друга, быстро разделись, помылись как могли привезенной водой и довольно гомоня о содеянном, уехали в свой лагерь ожидать будущих событий. Может им повезет, и откроется канал на землю? В пещере замерцало, зазвенело и в дальнем углу открылся портал. Высокие полупрозрачные фиругы прошлись по очищенной пещере, вышли из нее, посмотрев на быстро удаляющийся бронетранспортер с привязанным наверху чозанахом. Чозанаха, заметившего выходящих из пещеры «богов» от увиденного затрясло и если бы не качественная веревка, которой его привязали, старик точно свалился бы с борта бронетранспортера. Он в ужасе закрыл глаза и притворился спящим. На всякий случай. Пришельцы втянулись обратно в темноту пещеры, покрутились немного вокруг поверженной статуи, тыкая в нее пальцами и так же молча ушли через портал обратно. Снова зазвенело и портал закрылся. Статуя больше не лежала на боку, установленная прямо, она гордо указывала рукой на закрывшийся портал.
Все затихло.
Земляне вернулись в лагерь, очень довольные собой. Снова вымылись, потому что пахло от них все же весьма отвратительно. И предались отдыху, кстати сказать, вполне заслуженному.
-»»-»»-
Глава 17
Моника
Боже мой, ну и вонища там была! Я чуть не умерла на месте, захожу, чувствую что все, задыхаюсь! Как в газовой печи у фашистов. Да скорее всего там лучше пахло! Мы вообще туда зайти не смогли, Элли ладно, она слабая, что с нее взять. Но Олафа так замутило, что он весь завтрак на траву вывалил. И Иван с Далером тоже зеленые были, как молодые жабки на болотце. Красивые такие, с серым отливом шкуры.
Ну да Иван быстро сориентировался. Залез в наш транспорт, притащил каких тряпок, намочил в солярке. После того, как эти «противогазы» на головы намотали, носы и рты прикрыли, стало терпимо.
Но повторять такой подвиг я бы не хотела, если честно. Ни нюхать, ни отмывать. Ужас просто, пока там все отшкрябали, от нас самих же воняло! Неимоверно просто! Мы же все это внутреннее содержимое пещеры из нее вытащили, на свежий воздух. Залили автошампунями и выгребли. Беее, гадость....
Но статуя отскреблась и оказалась она, вернее, он, белым. Вроде как беломраморный, хотя.. не могу поклясться, что это мрамор. Может быть все что хочешь. А уж когда шутки ради приставленная рука статуи приросла.. как я там не уписялась от страха, а? Олаф, шутник, хренов!
Взял отломанную лапищу и приложил, типа посмотрим что будет. Посмотрели. Там на срезе голубым сверкнуло и рука приросла. Приросла, пипец просто! А у самой статуи морда лица изменилась! Злобная стала , словно мы ее обидели и она, статуя, щас как станет! И нам как надает по мозгам...
Иван тоже что-то не то почувствовал, глядя на статую. Во всяком случае работы по облагораживанию помещения резко прекратил и всех домой потащил.
Ну вышли, отмылись как могли и уехали. А меня сомнение гложет, может нам не стоило этого каменного урода мыть и чинить? А если еще хуже будет?
Доехали в наш лагерь- я сразу спать пошла. Я всегда сплю, когда сильно перенервничаю Организм выключается, зараза. А тут считай почти неделя на нервах. Так что поужинала немного, отняла у Элли шоколадку и спать. Спать, спать, спать!
Иван. Член общества «Спасение на водах».
Всё-таки правильно выбрали место для лагеря. Первые сутки после «уборочной страды» провели в обустройстве и «холе и неге» - забили на разведку, обживались, если и делали что-то, то без насилия над собой. Элли с чозанахом общались, прерываясь только на сон и приём пищи, во время которых темнокожая переводчица рассказывала свежеузнанное.
Я брал у Далера уроки вождения броневика, Олаф загорал. Моника же отсыпалась – плющила харю в том же режиме, в котором общались чозанах и Элли. Я ей по-доброму завидовал. А вот утро второго… Но по-порядку.
Утро начиналось вроде обычно. Лёгкое недомогание от продегустированного накануне, подход к умывальнику, и только первая пригоршня воды полетела в лицо – крик Далера. Оборачиваюсь – метрах в двухстах от лагеря сгущается туман. Пока прорысил в палатку за автоматом, пока вылез – в этом тумане хорошо так рвануло что-то, и после взрыва – плеск, как от вылитого на землю великанского ковша воды, и за плеском – грохот, довольно тихий из-за расстояния.