Бормоча про себя «Куда я лезу», тихонько, крадучись, пошёл на звуки. Глаз автоматически отмечал – вот тело чьё-то без головы, вот рука чья-то отдельно валяется, автомат без магазина брошен…
А вот и источник «рэпа вдвоём» нашелся - две фигуры в недвусмысленной позе.
Никакого сочувствия мужского, да ну на хер – тупо, как у бабушки дрова колол, угнездил «верхнему ряду партера» топориком по заросшему затылку.
Чозанах явно оказался не бронечерепушечным – хэкнув, обвалился на партнёршу, весьма недовольно зарычавшую.
Её уже долбил неприцельно, мечтая только об «не дать этой твари из-под первого выбраться», в хорошем таком темпе, не обращая внимания на брызги и ошмётки. А потом, похоже, от отвращения сознание потерял.
Глава 6
Моника.
Ну посидели, помолчали. Трындеть вроде и есть о чем, да как то не хочется. Покурили. Сигаретный дым столбиком наверх поднимается, ни ветерка, ни шевеления воздуха, ни звука, ни шороха. Пить хочется с похмелья.
Пришло осознание ситуации, называется «полная жопа». Или по другому — писец.
Надо что то делать, хотя бы воды найти, попить, умыться. А где тут вода? В реке, где же еще.
Посмотрели друг на друга, не сговариваясь, покидали вещи в его рюкзак и рюкзак покойника, Иван положил в углу у могилы карамельку последнюю, и мы вышли из под ветвей.
На наше счастье, по пути никто не встретился. Дошли до речки, по пути обсуждая дальнейший план действий. И тут Иван мне и выдает что то типа, что мол, не пялься на меня девица, я пойду, мол, искупнусь.
Совсем мужик очумел, что мне на него пялится? Чего я там такого не видала? Мне самой в воду охота, грязная после этой ночевки, как не знаю кто. И пить хочется. Ну напиться я могу и так, ладошкой начерпаю.
Иван бутылку схватил, в речку полез. И вдруг как ухнет в воду с головой, я испугалась даже. Думала, его чудо-юдо схватило. Но нет, не повезло мне. Вынырнул Иванушка отплевываясь, и стал делать вид, что моется. Там потёр, тут поскрёб... Чистюля, сразу видно.
Сижу, кисну от смеха. Но за окрестностями краем глаза наблюдаю, мало ли что. Тут наконец Ване бултыхаться надоело в прохладной водице, и он на берег полез. Бутылку с водой вытащил и давай вроде зубы мыть.
Я смеяться перестала, быстро одежду скинула и туда же, в воду. Хоть Ваня и убеждал, что не будет он подсматривать, да пусть смотрит, мне в общем все равно. Быстренько вымылась, волосы сполоснула и на берег. Неохота местных чудовищ собой, любимой, откармливать.
Сели обсыхать после мытья, заодно и обсудить, куда двигаться будем. В процессе дискуссии ни к чему разумному не додискутировали. Уже почти ругаться стали, все же мы с Иваном ну очень разные взгляды на жизнь имеем.
Не успели всерьез поругаться, с противоположного берега как завопят! И явно уроды эти орут. У меня мысль мелькнула, нашли нас! Но тут в уродский рёв человеческие крики вплелись. А потом слышу — бах, бах! Иван подскочил, орет- Там стреляют! И вперед, речку форсировать. Рюкзак правда, прихватил с собой, тут не оставил. Ну и я за ним, со своим рюкзачком поплыла. Во первых, интересно, во вторых, надо своим помочь, а в третьих, не оставаться же мне одной на незнакомом берегу, когда там на той стороне такие события разворачиваются.
-------------------------
Реку наша парочка форсировала в ускоренном темпе. Они, как два «опытных» диверсанта, помчались по склону наверх, не особенно маскируясь. Пока Иван и Моника бежали вверх, продираясь сквозь кусты и подлесок, и пока добрались до места действия, все смолкло. Не останавливаясь, они вылетели прямо на лесную опушку и оторопели, увидев старый военный ЗИЛ, выкрашенный когда то давно в темно-зеленый цвет. Вокруг машины были живописно разбросаны остатки человеческих тел, и валялись местные четырехрукие уроды. Из-за грузовика раздавалась странное порыкивание. Иван оглянулся на Монику, нехорошо ухмыльнулся и зажав топорик в руке, пригнувшись, отправился проверить, кто рычит. Успешно добрался до места, скрылся за бортом, и оттуда немедленно раздались такие звуки, словно Иван там рубил дерево. Хрясь, хрясь, бам! Рычание в моменте усилилось, но потом все затихло.