Парень вроде неплохой, но бестолковый. Был он страшненький, ноздрястый, уши лопухами.
Как и все бестолковые, во времена службы он вечно был занят. Не мог усидеть на месте, нарезая круги по части. Командиры никогда не могли его найти, и отмазки у него были самые дурацкие, то он танк тушил, то солдат спасал, свидетелей как правило не было. Его периодически наказывали, а с него как с гуся вода. Завидую таким и не люблю.
Мы взяли пузырек виски, конечно, не американского, и пошли ко мне. Я не видел Башмака лет, наверное, 5 после армии. И еще бы столько не видеть. Поинтересовались, кто чем занимается, и конечно, соврали оба. Я сказал, что ловлю алиментщиков, Башмак, по его словам, занимался антиквариатом.
— Особо ценятся девайсы, которые после Б.К. уцелели, — делился он. — Мощные носители, цифровые архивы мест, которых уже нет. А за любую оцифровку американских универов вообще дают бешеные деньги. Ты ничего такого не встречал? Ведь по многим злачным местам пришлось полазить.
— Что, что, а полазить пришлось по самые уши, — признался я. — Возможно, что и попадалось, но я ведь в этом как свинья в апельсинах. Да и сохранилось ли что? Ведь после Конфликта уже 80 лет как минуло.
— Сохранилось! — говорит он на полном серьезе и показывает одну старую книжку.
С этого все и началось.
Книга была старая, но хорошо сохранившаяся. Скорее всего, хранилась в приспособленном для этого месте и редко меняла хозяев. На обложке название из одного слова. Тамга. И ниже: наследие Великого Луки.
— Тамга-тайный знак могущества и ключ от рая на земле! — уважительно сказал я. — В пустыне мы иногда находили цацки времен Луки, но их сразу офицеры отнимали.
— У нас такая же фигня.
— Один раз Бабайцев нашел цепочку с гравировкой ВЛ. Кто-то его заложил, ротный цепочку отобрал, а Бабайцева послал в глубокую разведку. С тех пор его никто не видел.
— Африка-она большая, — глубокомысленно заметил Башмак.
Он протянул мне книжку с таким лицом, словно отдавал на ответ хранение собственные яйца.
На титульном листе был указан автор. Лемберт А.И. Профессор Санкт-Петербургского университета (понятно, что не Московского!), академик РАН, полковник в отставке.
— Военный пенсионер, значит, — понял я.
— Он долгое время работал на Правительство.
Я бегло пролистал книжку. Она оказалась тонкой, страниц 50, обложка выглядела толще. На каждой странице иллюстрация тамги, и где получены сведения. Рисунки, рисунки, понятное дело, ведь фото тамги не сохранилось ни одной.
— Это общеизвестные вещи. Ничего нового я не узнал. Вымыслы плюс домыслы.
— Ты посмотри дату!
Я глянул. Боже мой, 10-й год Б.К.!
— Ни хрена себе, тогда разве печатали? Радиация еще не сошла.
— И книжки печатали, Рус цензура еще до колоний не добралась. Ты посмотри, рисунки тамги выполнены разными людьми в разных странах и даже континентах, но они совпадают в деталях. Значит, тамга действительно существовала!
— Ничего это не значит! — мрачно сказал я. — Тамгу не переставали искать вот уже 80 лет. И что? Шиш! Подделка все это. Или еще хуже-новодел! Чтоб таких дураков как ты на бабло разводить. Небось не хилые бабки за китаб отвалил?
— У меня есть доказательство, что все это не подделка. И если хочешь, я, прямо не сходя с места тебе это докажу.
— Справку предоставишь? — издевательски спросил я.
— Нет. Справку предоставишь ты! — серьезно проговорил он. — У тебя есть девайс?
Согласно ТБК, ничего не было. Книга «Тамга» в 10-м году Б.К. не выходила. Академика Лемберта никогда не существовало. Быть то он был, но походу, не рождаясь сразу умер в том же самом 10-м году. Удалось обнаружить единственное упоминание о нем и то не с первого раза в единственном списке РАН, и то лишь в связи со смертью, подробности которой не указывались. Где учился, над какими темами работал так и осталось неизвестным.
То ли на самом деле родился, стал академиком и умер Лемберт в течение одного дня.
И это несмотря на то, что ТБК имел открытый доступ к некоторым закрытым базам. В противном случае мы бы вообще ничего не узнали. Может, оно и к лучшему бы оказалось. Тогда можно было считать книгу фальшивкой-новоделом. Теперь же дело принимало настолько серьезный оборот, что его нельзя было игнорировать. По всему выходило, что книга настоящая и жутко секретная.
— Русцензура поработала, — философски заметил Башмак.
Я с опаской глянул на задрипанную брошюру.