Он протянул мне папки, словно бомбы замедленного действия.
– Я… если понадоблюсь…
– Спасибо за работу.
Он исчез, оставив меня один на один с этим немыслимым откровением.
Папки смотрели на меня, как пять змеиных голов, готовых ужалить. Донорская сперма? Моя? Это было похоже на злую шутку, издевательский фарс. Я, Сергей Сергеевич Лазарев, властелин отелей, чья жизнь – отточенный механизм, отец… неизвестного ребенка? Абсурд. Крик, застывший в горле реальности.
Дождь усилился, словно требуя ответа от небес. Я открыл первую папку, и на меня взглянуло лицо. Молодая женщина, тридцать пять лет, с чертами, смягченными добротой, с голубыми глазами, в которых плескалась тихая гавань. Под фотографией – имя, профессия, адрес.
Я захлопнул папку, словно захлопнул дверь в новую, пугающую реальность. Голова закружилась, как от удара. Спокойствие. Рациональность. Мой щит, моя броня. Но сегодня она дала трещину. Вместо логики – вихрь вопросов. Что делать? Искать его? Её? Встретиться с ними? Или бежать, зарыться в песок, как страус?
Вторая папка. Брюнетка с пронзительным, обжигающим взглядом. Имя, профессия, адрес.
Я закрыл глаза. Слишком. Слишком много. Слишком большая ответственность. В бизнесе я не боялся риска, но это… это прыжок в бездну. Ответственность за жизнь, о которой я не просил.
Откинувшись в кресле, я смотрел в потолок, словно там был написан ответ. Дождь неистовствовал, а в голове – хаос. В руках – пять папок, пять жизней, пять потенциальных матерей. И ни единого решения. Лишь вопросы, как острые осколки, ранящие душу. И страх. Леденящий, парализующий страх перед неизвестностью. Страх перед тем, что мне предстоит. Страх перед тем, кем я должен стать. Отцом.
Я снова открыл первую папку. Лицо женщины, такое спокойное и доброе, словно укоряло меня. Я представил себе маленького человечка, с моими глазами, с моими руками, но воспитанного ею. Что он знает обо мне? Знает ли вообще? И что я знаю о нем? Ничего. Абсолютно ничего.
Я перебирал папки, словно карты в колоде судьбы. Каждая – новая жизнь, новая возможность, новая опасность. Каждая – потенциальный ребенок, потенциальная семья, потенциальная катастрофа.
Я встал и подошел к окну. Дождь продолжал лить, размывая очертания города. Лондон, такой знакомый и привычный, казался чужим и враждебным. Я всегда контролировал свою жизнь, держал все под контролем. Но теперь контроль ускользал, как вода сквозь пальцы.
Я должен принять решение. Нельзя просто бежать, нельзя просто игнорировать. Это не бизнес-риск, это жизнь. Жизнь моего ребенка.
Я вернулся к столу. Я взял телефон и набрал номер Андрея.
– Андрей, организуй тест ДНК для детей этих женщин. К Орловой я поеду сам. И еще… найди хорошего адвоката по семейным делам.
Положив трубку, я услышал, как дождь продолжает барабанить по карнизу. Но в моем сердце забрезжил слабый луч надежды. Страх еще не отступил, но его место начал занимать другой, более сильный и сложный мотив. Любопытство. Желание узнать. Желание помочь. Желание стать… отцом.
Я закрыл глаза и глубоко вздохнул. Путь будет долгим и трудным, но я должен его пройти. Ради него. Ради нее. Ради себя.
Свинцовое лондонское утро постепенно уступало место серому дню. И в этом сером дне я увидел проблеск новой жизни. Жизни, о которой я никогда не мечтал, но которая, возможно, станет самой важной в моей жизни.
2.
Елена
Я колебалась. Впустить незнакомца в свой дом, да еще и с таким заявлением? Это безумие. Но что, если он говорит правду? Что, если он действительно отец моих детей?
– Пригласите меня в дом? – спрашивает незнакомец, его голос звучит слишком мягко для этой ситуации.
– Нет.
– Хотите разговаривать через забор, на потеху соседям?
Он обводит взглядом улицу. И я понимаю его опасения. Эти машины, эти люди… Они привлекают ненужное внимание. Даже если сейчас никого не видно, кто знает, сколько глаз наблюдают из-за занавесок? Я начинаю нервно оглядываться, выискивая любопытные взгляды.
Он не сдается. Его рука тянется к ручке калитки.
– Послушайте, я не хочу с вами разговаривать. Вы ошиблись. Мои дети не могут быть вашими…
– Я не уеду, пока не поговорю с вами.
Приходится уступить.