Следующая неделя пролетела в суматохе. Я работаю бухгалтером удаленно, а сдача отчетности в госорганы, отчеты руководству и повседневная текучка, особенно с двумя годовалыми детьми, – задача не из легких. Приходится работать каждую свободную минуту, даже ночью, пока дети спят. Одной тяжело, но это мой выбор. Иногда я вспоминала Лазарева, пыталась представить, что он чувствует в этой ситуации. Не знаю, как бы я поступила на его месте, но и на моем сейчас тоже не сахар. Ожидание результатов тянулось бесконечно.
В назначенный день на почту пришло заветное письмо из лаборатории. Любопытство и страх разрывали меня на части. Я понимала, что это письмо может кардинально изменить жизнь моей семьи. Открыв его и пробежав глазами по строчкам, я увидела приговор: вероятность отцовства 99,9%.
Да, я надеялась на другой результат. Мое желание никогда больше не видеть Лазарева и его компанию теперь точно не сбудется. В жизни моих дочек и моей появится новый член семьи, и я никак не смогу этому помешать. Теперь нужно наладить контакт с Лазаревым. Мы теперь родители, и необходимо составить график его встреч с детьми.
Примерно через час мне позвонил адвокат Лазарева.
– Елена Михайловна, добрый день! Вы уже получили результаты из лаборатории?
– Добрый день! Да, получила, – сухо ответила я.
– Мой клиент тоже. Как вы понимаете, у нас теперь общее дело, которое он поручил мне решить…
– Что значит "решать"? Что вы собираетесь решать?
– При встрече я вам все расскажу. Могу я подъехать к вам часа через два? – его голос звучал подчеркнуто официально.
– Да, – коротко ответила я.
– Отлично, буду через два часа! – и он положил трубку.
Я отложила телефон и уставилась в окно. Что он собрался решать? Алименты? График встреч? Или что-то еще, о чем я даже не подозреваю? В голове роились мысли, одна тревожнее другой. Я чувствовала себя загнанной в угол. Все мои планы на спокойную, независимую жизнь с дочками рушились на глазах.
Нужно собраться. Нельзя позволить адвокату Лазарева застать меня врасплох. Я быстро привела себя в порядок, накормила дочек и уложила их спать. Пока они спали, я попыталась успокоиться и продумать возможные варианты развития событий.
Ровно через два часа раздался звонок в дверь. Я глубоко вздохнула и пошла открывать. На пороге стоял Борисов, одетый в строгий серый костюм. Его лицо выражало непроницаемую вежливость.
– Еще раз здравствуйте!
– Добрый день, – ответил он, и было заметно, что он смущен.
– Разувайтесь и проходите в гостиную. – сказала я ему уже в прихожей.
– Благодарю.
Борисов разулся и прошел в гостиную. Около стола он вопросительно посмотрел на меня, словно спрашивая разрешения присесть.
– Да, конечно! Чай, кофе? – попыталась я быть гостеприимной.
– Нет, спасибо. Давайте сразу к делу, – адвокату явно не терпелось начать.
Я села за стол напротив него.
– Позвольте мне начать. Я понимаю, ситуация у нас… необычная. Я составила для Сергея Сергеевича предложение – план встреч с дочками, где подробно расписала, когда и сколько времени он может с ними видеться. Если у него будут какие-то замечания, мы все обсудим.
Я протянула ему лист. Он долго и задумчиво читал, потом достал смартфон, сфотографировал план и кому-то отправил. Затем поднял на меня глаза.
– Я отправил ваше предложение Сергею Сергеевичу.
Меньше чем через минуту на экране телефона появилось сообщение. Борисов, прочитав его, быстро набрал ответ. По количеству знаков я поняла, что это просто "ОК". Адвокат положил телефон на стол, снова посмотрел на мой план, а затем перевел взгляд на меня.
– Елена Михайловна, ваше предложение, безусловно, заманчиво, но не в данной ситуации. Мой клиент дал конкретные указания, как решить возникшую проблему.
После этих слов я начала заметно нервничать. Что там придумал этот самодур, одному Богу известно.
– Вы же знаете, что Сергей Сергеевич был женат, и они с женой очень хотели детей… но, к сожалению, им не удалось…
Я не понимала, зачем он мне это рассказывает. После каждого слова я чувствовала себя все более неуютно. Мне не нравилось копаться в чужом белье, да и не интересно это было.
– Я не понимаю, к чему вы ведете?
– Мой клиент хочет быть отцом 24/7, а не воскресным папой! – его взгляд упал на лист, лежащий на столе. Мой взгляд тоже последовал за ним.