Вернувшись к остальным, я раздал воду и еду. Артем немного приободрился после обезболивающего, но пилоты все еще были в шоке. Бортпроводник, казалось, взял на себя роль помощника, стараясь поддерживать остальных.
-Я нашел немного воды и еды, - сказал я, - и несколько одеял. Этого хватит на первое время.
-Что с рацией? - спросил один из пилотов.
-Разбита, - ответил я, - нужно искать другие способы связаться с внешним миром.
Я посмотрел на небо. Солнце уже начинало садиться, и становилось все холоднее. Нам нужно было найти укрытие до наступления темноты.
-Нам нужно найти место, где мы сможем переждать ночь, - сказал я, - что-нибудь, что защитит нас от ветра и холода.
Я предложил осмотреть окрестности. Вместе с бортпроводником мы отправились на поиски подходящего места. Артем остался с пилотами, присматривая за ними.
Мы шли по джунглям, продираясь сквозь кусты и деревья. Местность была холмистой, и идти было тяжело. Вскоре мы наткнулись на небольшую пещеру, скрытую за густыми зарослями.
-Вот оно! - воскликнул бортпроводник. - Это идеальное место!
Пещера была небольшой, но достаточно просторной, чтобы вместить всех нас. Она была защищена от ветра и дождя, и в ней было относительно тепло.
Мы вернулись к остальным и помогли им добраться до пещеры. Артем, несмотря на боль, шел мужественно, опираясь на мою руку. Пилотов пришлось нести на руках.
В пещере мы разложили одеяла и устроились на ночлег. Я развел небольшой костер из сухих веток, чтобы согреться и приготовить горячую воду.
Ночь была долгой и трудной. Артем стонал от боли, пилоты бредили, а бортпроводник старался поддерживать огонь. Я не спал всю ночь, прислушиваясь к звукам джунглей и охраняя остальных.
Я знал, что нас ждет еще много трудностей. Но я также знал, что мы должны выжить. Мы обязаны сделать все возможное, чтобы вернуться домой. И я был готов бороться до конца, ради того, чтобы снова увидеть свою семью.
С рассветом боль Артема, казалось, немного утихла, хотя его лицо оставалось бледным и осунувшимся. Пилоты все еще бредили, но их состояние, как мне показалось, стабилизировалось. Бортпроводник, уставший, но неунывающий, предложил разделить остатки еды, которые чудом уцелели в крушении. Это был скудный паек, но он давал нам силы двигаться дальше.
Я осмотрел окрестности пещеры. Джунгли вокруг казались враждебными и безмолвными, но я знал, что они полны жизни, как опасной, так и полезной. Нужно было найти источник воды и, возможно, какие-нибудь съедобные растения.
-Я пойду на разведку, - сказал я, стараясь говорить уверенно, хотя внутри меня боролись страх и решимость. -Нужно найти воду и посмотреть, что можно найти съестного.
Бортпроводник попытался возразить, но я настоял.
-Вы должны остаться здесь и присмотреть за остальными. Я вернусь как можно скорее.
Вооружившись обломком металлической трубы, найденной в обломках самолета, я углубился в джунгли. Каждый шорох, каждый треск ветки заставлял меня вздрагивать. Солнце едва пробивалось сквозь густую листву, создавая причудливые тени, играющие с моим воображением.
Я шел, ориентируясь по направлению, в котором, как мне казалось, должен быть ручей. Интуиция подсказывала мне, что вода где-то рядом. И действительно, спустя время изнурительного пути, я услышал слабый плеск.
Сердце радостно забилось в груди. Я продрался сквозь заросли и увидел небольшой ручей, бегущий по каменистому дну. Вода была кристально чистой и прохладной. Я жадно напился, а затем наполнил несколько пустых бутылок, которые взял с собой.
Теперь нужно было найти что-нибудь съестное. Я знал, что многие растения в джунглях ядовиты, поэтому старался быть предельно осторожным. Я собирал только те плоды и листья, которые мне казались знакомыми, полагаясь на свои скудные знания о выживании в дикой природе.
Спустя время, с полными бутылками воды и небольшим запасом съедобных растений, я вернулся в пещеру. Лица моих товарищей по несчастью просветлели, когда они увидели меня. Надежда снова зажглась в их глазах.
- У меня две новости: я нашел воду и немного еды, - сказал я, стараясь скрыть усталость. - И... мы находимся на острове. Кажется, здесь, кроме нас, ни одной живой души.
Тишина повисла в пещере, нарушаемая лишь потрескиванием небольшого костра, который мы развели еще вчера. Мои слова, казалось, оглушили их. Сначала они смотрели на меня с недоверием, потом с ужасом.