Приличную часть комнаты занимали столы. Один узкий и продолговатый, деревянный, с большим аквариумом. Второй – обитый жестью, квадратный. Третий – письменный с тумбочкой-пюпитром сбоку. Свободную от окон часть стен занимали разнообразные стеллажи, узкие высокие шкафы-тумбы, решётки для хранения свитков и этажерки. По ним было аккуратно разложено множество предметов – химическая посуда, склянки с какими-то препаратами, коробочки и ларцы, книги и свитки. Гай обратил внимание, что кроме чеканных олтимских букв на корешках обильно виднелись и изящно-округлые элларские, и ветвисто-угловатые символы восточных алфавитов. Ему даже показалось, что он заметил орнаментальные столбцы клинописных иероглифов. Хинских или староанджанских.
Скрипнула дверь. Гай обернулся. В комнату вошёл худой долговязый человек в узких светлых брюках и малиновом бархатном жилете.
- Соларион Саэнтиос. Терапевт. Хирург. Аптекарь. Иногда патологоанатом. Редко судмедэксперт. Чем могу? – произнёс он отрывисто, без акцента, но со слишком уж академичным выговором.
Лицо у доктора Саэнтиоса было узкое, загорелое, гладко-выбритое. От лба к затылку убегала внушительная лысина, обрамлённая следами коротко-подстриженной шевелюры. Левую скулу пересекал тонкий шрам, а у правой ушной раковины не хватало верхней трети, что придавало ему вид не столько медика, сколько бывалого авантюриста.
- Молодой человек, - указал Сертий на Гая, - ушибся.
Доктор накинул белый фартук и привычным движением натянул полотняные нарукавники. Подошёл и внимательно осмотрел лицо, по-хозяйски повернул его на свет и ощупал нос. Гай пару раз жалобно пискнул, когда тот задевал синяки и ссадины. Пальцы у врача были жёсткие, холодные и неожиданно сильные.
- Плоский твёрдый предмет. С выраженным краем. Скорее всего, не металлический, нет следов острой кромки. Удар почти строго спереди. Реакция зрачков неровная.
Он принюхался.
- Полагаю, молодой человек выпил, потерял сознание и ударился о стол или нечто подобное…
- Вы знали, - простонал Гай, ощущая, как начинают гореть уши.
- Что знал? – не понял Саэнтиос.
- Не обращайте внимания, - вмешался священнослужитель, - вы можете что-нибудь сделать?
- Конечно. Носовой хрящ практически не пострадал, не говоря уже про кость. Гематома. Ссадины. Небольшой порез. Сотрясения мозга определённо нет. Ничего серьёзного. Надо обработать. Рекомендую холод. Начиная с сегодняшнего вечера – лучше тепло.
Он достал какой-то флакон.
- Закройте глаза, молодой человек.
Гай послушно выполнил указание. Хлопнула пробка, запахло чем-то бальзамическим. Ссадины защипало, но он героически выдержал процедуру без единого звука.
- Можете открыть. Впредь будьте осторожнее.
Гай открыл глаза и чуть поморщился.
- Спасибо. Я что-нибудь должен?
- Двенадцать лепт. Полквинара.
- Мы подождём снаружи, - интеллигентно заметил Сертий, и мягко вытолкнул Тари на улицу.
Гай рассчитался с медиком и задержал взгляд на аквариуме. На песчаном дне лежало несколько раковин. Судя по приоткрытым створкам – вполне живых.
Заметив его взгляд, Соларион, казалось, чуть смутился.
- Хобби. Ставлю опыты. На ракушках. Интересуюсь проблемами наследственности.
Гай понимающе кивнул, и уже собирался выйти, но тут ему в голову пришла одна мысль. Он замедлил шаг, обернулся и спросил.
- Вы говорили, что бывали судмедэкспертом.
- Да, – врач удивлённо приподнял тонкие брови.
- И вы единственный доктор в городе.
- Именно…
- Тогда Вы должны знать, что случилось с моим предшественником.
- Предшественником? – лицо доктора стало удивлённым, - предшественником в чём?
- Вы ещё не в курсе? Я – ваш новый телеграфист.
- Ах, даже так. Тогда, следовательно, вы имеете в виду покойного Аллия Сорония?
Гай кивнул. Доктор на секунду задумался, вспоминая.
- Три пулевых ранения в голову. Револьвер. Большой калибр. Опознали по зубам. Золотые коронки. Правый нижний коренной и второй левый резец. Смерть на месте. Травмы не совместимы с жизнью. Ещё радикулит и довольно скверная печень. Ему определённо стоило меньше пить и теплее одеваться. Да, я помню этот случай.
- Вы не в курсе, отчего это случилось?
- Понятия не имею, - пожал плечами Саэнтиос, - я врач. Не в курсе всех событий в городе. Не хватает времени. Многим не интересуюсь. Видимо, какие-то личные проблемы.
Гай попрощался и вышел на улицу. Город лежал перед ним как на ладони. Практически одна улица и не так уж много домов. Все должны всех знать. И уж такие события как убийства не могут оставаться без внимания. Или доктор феноменально рассеян и погружён в себя. Или очень сильно лукавит. Что-то здесь явно не так.