Заметив меня, Тори радостно засмеялась и потянула свои руки ко мне. Я мгновенно подхватила её, чмокнув в щечку. Боги, как хорошо, что она с нами…
Дверь открылась и закрылась, я развернулась и увидела, что подружка Алессы нас покинула. Вот бы ещё и сама красотка убралась отсюда.
Но у неё, видимо, были другие планы. Она подошла ближе и сказала:
— Тори в кроватку верни, мне тут пару слов тебе сказать нужно.
О, я удивилась? Не то слово! Но всё же малышку усадила и развернулась обратно к Алессе.
Она взирала на меня с высоты своего роста и пятнадцатисантиметровых каблучищ. Не знаю, какого эффекта она пыталась добиться, но, признать честно, мне от её вида стало смешно… Она так брови хмурит, я не могу.
— Мне кажется, милая, — растягивая слова, начала она. — Что ты тут очень уж задержалась.
— Я — няня Тори, — я выпрямила спину. — И не вам решать, задержалась я или нет.
— Твоя правда, — она улыбнулась. — Но моя правда в том, что если ты в ближайшее время не уйдёшь сама, тебя отсюда вежливо попросят. Или, наоборот, оставят, но только в качестве няни. Понимаешь, Дана, пример моего дяди и бывшей любовницы близнецов очень нагляден. Ради истинной пары оборотни готовы на все. И что-то мне подсказывает, что это не ты. Если уж Дейм уже и трахал тебя, судя по запаху, но не поставил ни метки, ни признался тебе, что ты его пара, то тебе тут ничего не светит.
Я слушала её с каменным выражением лица. Я не знала, что ей сказать. Мне нечем было крыть. Ведь оборотни намного больше зависят от своих пар. Сильнейшей расе и сильная слабость, как бы это ни звучало. Вот у нас, фей, почти отсутствует ощущение истинной пары, мы очень похожи в этом плане на людей. У тех же суккуб это ощущение намного сильнее. В общем, чем сильнее индивид, тем сильнее он привязывается к паре.
— По глазам вижу, сладкая, что ты влюбилась в моего кузена, — продолжала забивать гвозди в мой гроб Алесса. — Поэтому ради своего же блага свали.
Тори захныкала, и я обернулась к ней. А в следующее мгновение мою спину откатили какой-то жидкостью.
— Ой, прости-прости, — запричитала эта невыносимая волчица. — Я не хотела! Я думала, малышка хочет пить. Прости, пожалуйста, Дана.
— Ничего страшного, — я медленно выдохнула. — Ты можешь посидеть с малышкой пять минут? Я схожу переоденусь.
— Конечно, ещё раз прости.
Я вышла из комнаты и пошла в свою. Скинула платье, натянула джинсы и кофту, и пошла обратно. Только черт меня дёрнул подойти к лестнице и выглянуть на первый этаж. И увиденное мне не понравилось. Я пошатнулась и схватилась пальцами за перила. Не может быть! Алесса была права…
Демиан
Всю дорогу домой мы молчали. Я не знал, что сказать и просто сжимал руку Даны. Суд не принял решения, и эта неизвестность тяжёлым камнем давила на меня.
Позволив своей фее упорхнуть проверить дочь, я направился в кабинет. Но по пути остановился, чтобы спросить у Стива, все ли было в порядке в наше отсутствие.
— Да, мистер Штейн. Нарушителей не было, инцидентов тоже. К мисс Алессе приехала подруга. Она сейчас в детской, помогает с мисс Тори.
Поморщился, нужно было предупредить, чтобы не водили чужих. Сейчас любая ошибка может очень дорого стоить. Особенно учитывая любовь этого ублюдка Гилмора к избирательному подходу доказательств.
— Хорошо.
Я решил сам подняться и посмотреть на гостью сестры.
Я миновал всего один пролёт, стремясь к тем двум, что целиком и полностью занимали мои мысли, когда в почувствовал резкий дурманящий запах. И замер.
Нет! Невозможно. Этого просто не может быть!
Я уже нашёл её, я влюблен, могу угадать её настроение, её желания. И все же… Будоражащий аромат, сводящий с ума, заставляющий забыть свое имя и отдаться во власть той, кому он принадлежал. Моя истинная пара.
Посмотрел вверх и увидел, как мне навстречу спускается ангел. Куда там Сандре, которая вырвала моё сердце и растоптала без чувства жалости и сожаления. Да и скромной фее Дане далеко до этого идеала.
Белокурые локоны небрежно падали на плечи, приоткрытые губы манили поцеловать их, а запах… Мыслей не осталось. Нет, билась одна, что это невозможно. Но я ничего не мог с собой поделать. Истинная манила к себе.
— Ты Демиан? — в её небесно-голубых глазах я видел свое отражение.
Всё, что удалось, кивнуть в ответ. Она не была суккубой, я бы почувствовал это, наученный горьким опытом. Значит, все, что я испытываю, правда.
Она улыбнулась, приоткрыв пухлые розовые губки, и моё сознание растворилось под властью зверя.