Словом, Шурик решил вмешаться.
— Аська, заткнись ты хоть на минуту! — решительно заявил он. — А ты перестань лопотать и скажи связно, куда девал деньги. Дома ведь их нет, так? Ты их не прокутил и не выбросил на помойку. Так на что ты их истратил?
— Да не тратил я их! — взвыл Балабол, косясь на пистолет. — Я их одному мужику на неделю в долг дал! Я для него и брал! Он десять процентов обещал! Что бы я, с тобой бы не поделился?
— Очень хорошо! — не давая Аське встрять, продолжал Шурик. — Что за мужик? Где его искать?
— Мужик крутой! — несколько осмелев, воскликнул Балабол, — Он такими деньгами ворочает, что нам и не снились!
— Так зачем ему эти… двадцать тысяч? — изумилась Аська.
— Я ж говорю — у него свои вдруг в разгоне оказались! Ему всего неделю нужно было перекантоваться! На фиг ему сдались твои двадцать тысяч! У него одна дача миллион стоит! И мастерская! Для него двадцать тысяч — тьфу!
Шурик задумался — врет Балабол или нет. И упустил инициативу.
— Пиши расписку! — вдруг приказала Аська.
— Какую расписку?
— На тридцать тысяч!
Шурик чуть не сел на пол.
— Аська, чучело, зачем тебе эта дурацкая расписка! — спросил он. — Кому ты ее собираешься предъявлять? Она же действительна только заверенная!
— Нужны два свидетеля! — гордо сказала Аська. — Вот ты и будешь свидетелем. Ну, бери бумагу, садись и пиши. А то плохо будет!
— Пиши, чего уж там, — велел Шурик Балаболу. — И считай, что дешево отделался…
— На срок в два месяца! — гуманно приказала Аська. — Если не вернешь тридцать тысяч — в суд на тебя подам. Понял?
Балабол, пятясь, раздобыл бумагу и авторучку.
Аська сама продиктовала ему расписку, при чем довольно грамотно. Шурик понял, что за эти два дня она успела проконсультироваться у юриста.
Ставя подпись, Балабол вдруг подмигнул Шурику.
Шурик понял, что тут идет какое-то мощное взаимное надувательство, но вмешиваться не стал. Он даже вообразить не мог, что бы такое мог намудрить с распиской Балабол.
Аська быстро цапнула расписку и убедилась, что все написано правильно.
Тогда она сунула расписку в карман плаща.
— Шурик, братик, — ласково сказала она. — Нам с тобой еще кое-что обсудить нужно. Я еще к тете Шуре за деньгами должна заехать. Так что зайди за мной через пять минут, хорошо?
Молчаливая родственница поднялась с кресла. Они с Аськой обменялись взглядами и выплыли из Балаболовой квартиры.
— Ну ты и лох! — напустился Балабол на Шурика. — Трудно было просечь ситуевину? Ой, не могу, держите меня! Расписка! Знаешь, какая цена этой расписки? Только молчи, на сей раз молчи, а то она меня совсем пристрелит!
— Цена в тридцать тысяч, — уверенно сказал Шурик. — Подпись твоя, против суммы ты не возражал.
— Ну ладно… — вдруг впал в скрытность Балабол. — Обошлось… Скажи, ведьма? А? Точно ведьма! Я чуть в штаны не наложил!
— Счастливо оставаться, — сказал ему Шурик. — Я пошел.
Выйдя на лестничную клетку, Шурик грешным делом подумал, что никакой крупной партии валюты не было и в помине, а сочинила ее Аська, чтобы поэффектнее и с более солидным процентом вернуть свои двадцать тысяч. Если так, то пистолет был ей ни к чему. Возможно, она и собралась его тихо-мирно вернуть.
В таком благостном настроении Шурик позвонил в дверь родственнице. Звонил долго. Наконец она открыла.
— Где Аська? — спросил, вкатываясь, Шурик.
— Уехала Аська, — отвечая на его взгляд наичестнейшим взором, сказала родственница.
— Она же обещала меня ждать!
— Передумала, наверно.
Но Аська не передумала. Ей нужно было стряхнуть возможный хвост в лице Шурика. Ее куда-то понесло — без сумочки с деньгами, которую Шурик успел заметить на диване, но с пистолетом.
И ситуация была тем сквернее, что Аська оставила деньги на хранение. Значит, она предполагала, что может влипнуть в передрягу.
— Замечательно, — сообразив все это, сказал Шурик. — Тогда я пошел. Всего хорошего.
Он кинулся к Балаболу.
— Ну, что еще? — спросил тот, отворяя дверь.
— Аська пропала! Вместе с Дружком!
— С каким еще Дружком?
— Ну, с парабеллумом моим…
— Так это твой? — остолбенел Балабол.
— Ну! А чего ж я, по-твоему, за Аськой гоняюсь? Она у меня Дружка попятила!
— Ну, ты крутой мужик! — воскликнул Балабол.
И вдруг его рот сам собой открылся, а глаза полезли на лоб.
— Ой!.. — выдохнул Балабол. — Ой, черти б ее драли! Просекла! Ей-богу, просекла! Вот ведьма! Слушай! Надо ее остановить! Она сейчас такого натворит!..
— И что же Аська просекла? — спросил Шурик.
— Она поняла, чья это дача!
— Интересно… Она что же, знает этого человека?
— Видела как-то…
— И знает, где дача?
— Еще бы!
— Она что, бывала там? — уже догадываясь о дальнейшем Аськином маршруте, спросил Шурик.
— Еще бы не бывала!..
— А ты-то сам там бывал? Адрес знаешь?
— Еще бы не бывал!.. Сам же ее туда и возил!..
Тут Шурику все стало ясно.
Вообще он мужичок наивный. Некоторых вещей в упор не видит. Но сам он сказал, что Балабол из тех, кто нравится женщинам. Так что же удивительного, если он понравился и Аське? И уж совсем естественно, что в перерывах между объятиями Балабол выцыганил у нее двадцать тысяч без расписки. Шурик только хотел бы знать, какими финансовыми выкладками Балабол соблазнил Аську.
Ему стало жалко сестренку. Для женщины такое гнусное поведение сердечного друга — очень неприятный сюрприз. Когда коллеги на работе годами не возвращают полсотни — это так, приятные мелочи. Но когда в отношения с близким человеком затесалась кредитная проблема — это плохой признак… Шурик понимал, как Аська должна переживать ситуацию. Она впадала в пессимизм и грозила самоубийством из-за куда менее жутких вещей.
И стал Шурик выпытывать у Балабола адрес дачи.
Выяснилось, что точного адреса Балабол не знает. Помнит, что там вроде был телефон. Не фамилии владельца дачи тоже не знает. Знает, правда, имя. Того зовут Фред.
Когда это выяснилось, Шурик помрачнел. Он надеялся, что по фамилии справочное бюро выдаст хотя бы телефонный номер. Правда, он смутно представлял, что скажет владельцу дачи. «К вам едет женщина, вооруженная парабеллумом, требовать пятнадцать тысяч!» Ни один нормальный человек не стал бы даже отвечать на такую чушь. А в том, что Аська будет предъявлять совершенно незнакомому человеку расписку Балабола, Шурик не сомневался. Она и так была довольно практичной особой, а теперь еще явно злилась на себя, что дала маху с Балаболом, и могла действовать даже круче, чем обычно.
В общем, выхода не было. Приходилось ловить тачку и шпарить на дачу — ловить Аську. Хорош был бы Шурик, если бы тамошний крутой мужик вышиб у Аськи пистолет и вызвал милицию!
Балабол сперва ехать не хотел — на него напал шок. Он ругался и отрицал свою причастность к происходящему. Более того — он взывал к мужской отваге Шурика. Только Шурик мог догнать бешеную Аську и отнять у нее пистолет!
Но когда уже готовый мчаться Шурик потребовал у него хотя бы схемы дороги к даче, оказалось, что Балабол страдает топографическим кретинизмом. Он путал право и лево, утверждая, что на местности выберет нужное направление с закрытыми глазами, и только бумага мешает ему сосредоточиться.
Шурик был неумолим — и Балаболу пришлось натягивать нормальные штаны, рубашку, носки, башмаки, класть в карман кошелек, писать жене записку…
Они поймали такси и понеслись в дачный поселок.
Там было пусто. Обычно в этот вечерний час по главной улице прохаживались дачники. Но, поскольку наступил сентябрь и семейные увезли детей, народу в поселке почти не осталось, только старики, обитающие здесь постоянно.