Мои размышления прервал голос Бориса Васильевича, когда он начал представлять присутствующих. Первой он назвал элегантную женщину:
— Это моя супруга — Ольга Никитична.
Её холодный взгляд вызвал у меня лёгкое беспокойство — словно передо мной был человек, способный читать чужие мысли. Борис добавил, что его жена занимается зоологией и специализируется на изучении редких змей и рептилий.
Следующей была молчаливая девушка в старой кофте.
— Это моя дочь Оксана.
Оказалось, скромная девушка работает химиком в лаборатории малоизвестной компании «Барни Бигз», выпускающей ароматизированные куклы для детей — новаторский российский продукт для развития ассоциативного мышления у малышей. Информация была столь необычной, что на миг я поймала себя на желании расспросить о процессе подробнее, но быстро осознала, что деловой обед — не лучшее место для таких обсуждений.
Когда очередь дошла до эксцентричной девушки, Борис Васильевич вдруг объявил невероятное: это... его сын Андрей!Я едва не выронила вилку от удивления. Только приглядевшись внимательнее, я заметила характерные мужские черты — выступающий кадык и отсутствие женских форм.
Дальнейшие откровения оказались почти сюрреалистичными — выяснилось, что Андрей был солистом легендарной группы «Изгнанные из Рая»! В голове начали всплывать разрозненные сведения о коллективе... В нашем колледже о них говорили все — настоящая икона музыкального андеграунда, группа привлекала своей мрачной эстетикой. Логотипы «Изгнанных из Рая» можно было увидеть повсюду. Их композиции на русском, французском и немецком языках принесли коллективу славу далеко за пределами России.
В задумчивости я вспомнила одно имя, связанное с этой группой:
— Разве лидера группы не зовут Якоб Шварцен?
Вопрос явно оживил собеседника.
— Вы знакомы с их творчеством? — внезапно заинтересовался он.
Я немного смутилась и предпочла не объяснять, откуда мне это известно.
— Вот это приятно услышать! Конечно, современная музыка, особенно такая, многим чужда. Увы, немало людей вашего круга остаются в плену узкого взгляда на культуру, — с лёгкой усмешкой добавил он. — Настоящие «божьи одуванчики», панически избегающие чего-то нового и непривычного.
Мне хотелось возразить против такого общего суждения, но я решила воздержаться.
— На самом деле, Якоб Шварцен — это псевдоним. Андрей посчитал своё имя недостаточно звучным для сцены, — буднично пояснил Борис Васильевич и затем обратил свой взгляд на девочку, сидевшую неподалёку. — А это Настя. Она появилась в нашей семье недавно. Её родители, близкие друзья моей дочери Оксаны, погибли год назад в авиакатастрофе. Ксюте удалось удочерить Настю, чтобы спасти её от детского дома. Теперь девочка официально живёт с нами. Мы всячески стараемся обеспечить ей нормальные условия для жизни и образования. По состоянию здоровья она не может посещать школу, поэтому мы пригласили для неё репетиторов. Вам предстоит учить её культурологии, так сказать, приобщать к прекрасному.
История удочерения затронула меня до глубины души. Такие моменты напоминают о том, сколько тепла и человечности может скрываться за внешней сдержанностью. Эта семья оказалась куда более сплочённой и глубокой, чем можно было представить изначально, несмотря на их очевидные различия.
Настя улыбнулась мне своей застенчивой детской улыбкой. Я не могла отделаться от мысли: что же с ней не так? С виду девочка была вполне здоровой.
Тем временем Борис Васильевич повернулся к пожилой женщине:
— А это моя мама, Зинаида Яковлевна. Вернее, приёмная мать, но стала для меня по-настоящему родной в очень важный период моей жизни. Родом из деревни, всю жизнь трудилась там без устали. Теперь она заслуженно отдыхает у нас.
Я посмотрела на Зинаиду Яковлевну и невольно отметила её деревенскую простоту. Её пепельные волосы были уложены волнами в стиле 50-х годов, а платье в горошек только подчёркивало её мягкую полноту и добродушие. В качестве яркого акцента были массивные бусы на шее, которые довольно органично вписывались в общий образ. Даже её привычка неспешно причмокивать чаем и густо намазывать хлеб маслом и сметаной невольно вызывала улыбку.
В этом доме удивительным образом переплетались прошлое и настоящее, традиции и новаторство. Всё это вместе каким-то образом гармонировало. Я ещё не могла сказать, что чувствую себя частью этого мира, но уже начала менять своё мнение о всех собравшихся здесь людях. Наступил момент и мне представиться.