— Леся, — протянула девушка тонкую руку, на запястье которой позвякивало минимум два десятка браслетов. — Старостина. Не потому что староста, потому что фамилия такая. Дурацкая.
— Диана, — улыбнулась я в ответ.
— Я тут уже заняла, давай помогу разложиться. — Не дожидаясь ответа, она схватила мою сумку и принялась старательно доставать оттуда вещи. — Отец сказал, чтобы я научилась быть более приземленной. Если ты понимаешь, конечно, о чем я.
— У вас комнаты просто мрак, — под «нами» она очевидно имела ввиду стипендиатов, — Как кладовка, ей Богу. Но раз я поступила на социологию, то вроде как должна быть ближе к простым людям. Надеюсь, ты не против?
Молча моргая, я кивнула, уставившись как это чудо выгребает из сумки мои скромные пожитки.
— Зачем тебе столько книг? Здесь все необходимое выдадут.
— Это не учебники, — хотела ответить я, но из справочника по спортивным травмам выпала фотография, и прежде, чем я среагировала, Леся успела ее перехватить.
— А это кто? Твой парень?
— Он… нет… не совсем…
К подобным расспросам я явно не была готова.
— Симпатичный.
Открыв ящик и достав оттуда кнопку, она приколола фото к пробковой стене над столом.
— Пусть здесь висит. Да, собирайся, мы опаздываем.
— Куда?
Я принялась мысленно перебирать поводы, по которым могла бы отказаться, но взгляд Леси не оставил мне даже шанса.
— Там, где нас уже ждут, — подмигнула девушка и скрылась в ванной.
За время учебы в школе я не была ни на одной вечеринке, поэтому нервничала. Пока мы шли до места, соседка без остановки жаловалась, что новый тон метеоритов от Герлен совершенно не видно на коже. Я понятия не имела, как метеориты можно размазать по лицу, не говоря уже о том, как вообще поставить их в одну связку со словом «кожа», но периодически кивала, делая вид, что понимаю, о чем речь.
— Нам сюда. — Из-за двери доносились звуки музыки и голоса. — Не отходи от меня ни на шаг.
Я и не собиралась.
— Кстати, выглядишь отлично.
До Леси в ее коротком платье с V-образным вырезом на спине мне конечно было далеко, но выглядела я на самом деле неплохо. Сквозь протесты, она нацепила на меня переливающийся топ и черные джинсы в обтяжку. Правда настолько узкие, что я боялась в них даже сесть. Волосы же собрала в хвост, открывая шею и длинные серьги. Тоже принадлежащие Старостиной.
Переливаясь, как новогодняя елка, я не чувствовала себя собой. Особенно в туфлях на каблуке. Но еще до поступления сюда, дала обещание, начать с начала. Так почему бы не сделать это сегодня?
Выдохнув и нацепив на лицо улыбку, следом за Лесей я вошла внутрь.
Место, в котором мы оказались, за комнату общежития можно было принять не сразу. Во-первых, она была больше нашей раза в три. Теперь я ясно осознала, о чем толковала Старостина, ругаясь на скудость комнат стипендиатов. Во-вторых, полной народу. Вокруг толклось такое количество людей, что я почувствовала себя брошенной в муравейник.
Часть ребят, сидя прямиком на полу, во что-то азартно играли и громко смеялись. Кто-то зажимался в углу. Кто-то просто тихо беседовал. К последним я и хотела примкнуть, вот только не знала ни души.
Заметивший меня Павел, замахал рукой, подзывая. Если бы я знала тогда, чем это все обернётся, развернулась бы и бежала со всех ног. Но я не знала.
— Что, Ломовой, первый день начался с предупреждения? — подколол Пашку кто-то. — Ходят слухи, Север собирается тебя турнуть в этом году.
— Бред, — отмахнулся тот. — Если бы он о подобном заикнулся, Макс бы выдал все на вчерашней тренировке.
Я осторожно присела рядом.
— А что этот… Север может здесь что-то решать?
Казалось, я произнесла величайшую в мире глупость. Присутствующие настолько картинно закатили глаза, что это выглядело даже комично.
— Новенькая, — спас меня Паша.
Сидящая напротив блондинка сжала губы и отвернулась, перебросив волосы через плечо. Будто смотреть на меня ей было противно.
— Увидишь, мимо не пройдешь, — произнесла она.
— Я сталкивался с ним лишь однажды, — подхватил парень, рядом с девушкой. — Предпочту не повторять.
— Он псих.
— Да просто у него крыша крепкая.
— Говорят, он сломал девятикласснику три ребра, и ничего ему за это не было.
— За что? — не выдержала я. Только никто не ответил.
— На следующий день бедолага получил черную карточку. Больше его никто не видел.
— В каком смысле?
— В прямом. Он пропал.