3
Очнувшись, он увидел, что лежит в грязи на раскисшей дороге. Где-то вдалеке раздавались глухие хлопки взрывов. Неожиданно совсем близко Александр услышал звуки русской речи. Приподнявшись, он увидел, что прямо на него катит небольшая повозка, которую, спотыкаясь, прихрамывая на одну ногу, тащила худая костлявая лошадь... Такие повозки он видел на картинках в старых книгах, сохранившихся в библиотеке отца с прошлого века. В повозке сидело двое. Один из них, увидев лежащее распластанное посередине дороги тело, на ходу соскочил с телеги и подбежал к лежащему. Над Александром склонилось незнакомое бородатое лицо в лихо заломленной на правое ухо солдатской папахе, с воспаленными, красными от недосыпания глазами. - Что, милок? - услышал он хриплый голос. - Кажись, подранило тебя маненько, что ля? Да ты хто, може австрияка?.. Вишь, одежа-то какая, ненашенская! А по-русски-то понимаешь? Александр молча кивнул. Тогда подошедший к нему человек махнул рукой и крикнул: - Митяй, а Митяй, ходь сюды. Кажись, зацепило тута одного. Подмогни, затащим его в телегу. Когда Александр, у которого дико болела голова, лежа на охапке старой пожухлой травы, в мотающейся из стороны в сторону по колдобинам и рытвинам повозке, вслушался в негромкий говорок болтающих между собой солдат, то понял, что, видимо, во время испытаний с Машиной Времени произошло что-то непредвиденное. Судя по их разговорам, его занесло в начало 20 века - в период первой мировой войны, где-то между 1915 и 1917 годами. ...Не зря он в детстве перечитал всю историческую библиотеку отца, где особенно много было книг о войнах, сотрясавших планету всю первую половину прошлого века. Несмотря на сильную слабость и головокружение, одна, одна единственная мысль безостановочно сверлила мозг. - Что делать?! Что предпринять?! Отстать, отстать на 100 с лишним лет от своего Времени. Оказаться в районе боевых действий, без сил, совершенно беспомощным, без каких-либо удостоверяющих личность документов. Что же произошло с Машиной? Смогут ли товарищи помочь ему? Сможет ли он снова вернуться в Свое Время. А жена? Сын? В этот момент слева от телеги раздался пронзительный свист, гулкий взрыв, и комья промерзшей земли обрушились на телегу, а через секунду Александр снова услышал резкий, как удар хлыста, свист, и сильная ударная волна от взрыхлившего дорогу взрыва опрокинула телегу. Последнее, что увидел Александр, это обрушившееся на него мрачное серое небо, и глухая пелена снова окутала сознание...
4
Когда Александр пришел в себя, то увидел, что лежит на металлической кровати, накрытый грубым суконным одеялом, а с грязно-белого потолка капает вода. Подошедшая девушка в белой накрахмаленной косынке с вышитым на ней большим красным крестом, заметив, что он открыл глаза, участливо спросила: - Ну что, очнулся, солдатик? - заботливо поправила край сползшего на пол одеяла. - Пить... Пить, - прошептал он пересохшими от жажды губами. Девушка осторожно приподняла его голову и поднесла ко рту металлическую кружку с водой. Утолив жажду, Александр спросил: - Где я? - В госпитале, милый, контузило тебя сильно, думали, что и не выживешь... Однако молодец, ишь каким крепким оказался. Видно, долго жить будешь, ответила девушка, глядя на него серо-голубыми глазами. От очередного приступа острой головной боли он застонал, и вдруг перед ним, в темноте, будто вспыхнула вся гамма-интегральная схема изобретенного им аройвера, вся, до последнего тиристора... И ему совершенно отчетливо представилось самое "узкое место", там, только там мог произойти сбой! Повернувшись набок, он замычал, завыл от своего бессилия, дернулся, хотел привстать, но от дикой, жестокой боли, охватившей его контуженное тело, вновь опрокинулся на подушку и впал в беспамятство. ...Кто-то осторожно Дотронулся до его плеча. Он опять приоткрыл глаза и увидел человека небольшого роста в замызганной, обрызганной кровью гимнастерке, с топорщившейся щеткой рыжих усов на бледном исхудалом лице. - Вольноопределяющийся Кирсанов, санитар, - сообщил ему слегка заикающийся, хрипловатый басок. - Мне бы имя-с и фамилию-с вашу-с узнать-с, на довольствие поставить надобно-с... Александр хотел было назвать свое имя, но в это мгновение перед глазами опять предстала схема созданного им узла Машины Времени и пульсирующая невыносимая боль перехватила, сжала череп чугунным тяжелым обручем. У него лишь вырвались неопределенные звуки: А... Ал... А... - Хорошо-с, - подхватил вольноопределяющийся. - Не беспокойтесь, хорошо-с. Александр, я понял-с. А фамилия, фамилию назовите,-не отставал санитар.При вас ведь никаких документов не оказалось. - А... А... рой... вер, - полубессознательно тянул Александр. - Как, как-с вы сказали-с - Ройвер? Ну-с, так-с и запишем-с - Александр Ройвер. Теперь не извольте беспокоиться, вас сейчас и накормят-с. В этот момент в мозг Александра ворвалась страшная по своей чудовищной несправедливости догадка: "Александр Ройвер", это имя его прадеда, его деда, отца и, наконец, его собственное имя! Все!.. Все кончено! Вот ответ на загадку, на протяжении столетия волновавшую его семью, откуда у их предка такая странная фамилия! Аройвер! - Это ведь основной изобретенный и созданный им узел Машины Времени... Полуграмотный солдат воспринял это как его имя и фамилию - Александр Ройвер! Теперь ясно, предельно ясно, чем объясняется его удивительное, абсолютное сходство с портретом прадеда. Еще бы ему не быть, такому сходству! Ведь это была его фотография! Это было его собственное лицо! Это был он сам! Вот к чему привела ничтожная, совсем, маленькая ошибка в схеме аройвера. Надо было лишь поменять местами 2 тиристора. А сейчас :все... все кончено! Теперь ему отсюда не вырваться. Он навсегда останется здесь, в этом Времени! Навсегда! Потерять все, к чему привык, к чему стремился, чем жил. В одно мгновение лишиться всего, по существу лишиться жизни, семьи, работы... его любимой работы! Хотя почему лишиться жизни? Ведь он жив, он чувствует, он ощущает, как ло его венам струится горячая кровь, как бешеными толчками, стремясь вырваться из груди, стучит его взволнованное сердце. Что ж, раз так случилось, он проживет и в этом Времени! Он проживет свою жизнь достойно, достойно своего XXI века. "По крайней мере, - горькая усмешка тронула спекшиеся губы, - в отличие от других людей у него есть лишь одно-единственное преимущество... Он знает дату своей смерти, а, может быть, исчезновения - 1994 год! Если судьба опять не сыграет с ним какой-нибудь очередной, злой шутки. Нестерпимая боль снова стала терзать его тело, раскаленным острием впилась в голову, разрывая на части череп. Он застонал и, чтобы не закричать, впился зубами в ворсистый жесткий край одеяла. Ласковая женская рука коснулась его пылающего/лба и тот же мелодичный голос сестры милосердия, давшей ему напиться, произнес: - Потерпи, милый, потерли, сейчас доктор подойдет... Немного погодя к кровати подошел пожилой седовласый человек с усталым добрым лицом в белом длинном, ниже колен, халате. - Ну-с, как себя чувствуете, молодой человек? - спросил он неожиданно тонким для своего большого грузного .тела голосом, пощелкал пальцами перед его глазами, оттянул нижнее веко левого глаза, пристально взглянул и пробормотал: - М-м-да, тяжеленько вас стукнуло, молодой человек, тяжеленько.., однако, видимо, что-то увидев в его глазах, тут же бодро добавил: Ничего, подлечим... До свадьбы все заживет.