- Вы готовы?
Макгонагалл выросла позади них и уже накладывала заклинание. Грейнджер дернулась, когда ее лодыжку обтянула зеленая водоросль. Малфой посмотрел на свою ногу. Хватка растения была сильной. Он крепко зажал палочку в руке и прыгнул в воду.
Сразу сквозь толщу воды послышался звук погружения остальных. Он поднял голову вверх и увидел, как Гермиона пытается удержать свою юбку, которая наровилась задраться.
Какая же скряга… Боже.
Водоросли быстро тащили их на дно. Сколько метров было? Десять? Пятнадцать? Драко не мог понять, но зато увидел, что, чем глубже, тем отчетливее виднеется все вокруг. Морщинистое от песка дно уже показалось внизу, и Малфой начал искать что могло бы подойти для трансфигурации.
Он заприметил небольшую раковину левее от себя и сразу поплыл в ее сторону, когда ноги коснулись земли. Драко не видел, что происходит за его спиной, и возможно уже все так же нашли предметы и уже всплывали, ему было наплевать. Легкие внутри молчали. Ему было комфортно и недостатка воздуха он не ощущал. Только глаза предательски щипало.
Малфой потянулся за ракушкой, схватил ее, понял, что внутри был краб. Неплохое начало. Невербальное заклинание вспыхнуло в голове, и в руках появился нож, очень похожий на клешню. Зеленая водоросль поддалась сразу, отделившись от его ноги.
«Слишком легко».
Стоило ему повернуть голову назад, как он завис на месте, болтая руками в воде. Грейнджер схватилась за свое горло и дрожала.
Это происходит на автомате. Драко плывет к ней и замечает, что в ее руке нет палочки.
Как эта идиотка могла ее выронить?
И налетает на ее взгляд с размаху. Как в бетонную стену.
Гермиона в истерике тянет к нему руку, ее лицо искажено в гримасе боли. Она пытается показать, что у нее что-то не так с горлом. И Драко понимает сразу. У нее кончается воздух. Он резко дергается вниз, перерезает водоросль и толкает Грейнджер вверх.
И последнее, что он видит, то, как она раскрывает рот, выпуская из себя несколько пузырьков воздуха. Ситуация без выхода и входа. Без ебаного вдоха. Малфой мгновенно стекленеет. Она не успеет доплыть наверх. Ее легкие пусты.
И это последнее, перед тем, как он совершает ошибку. Самую главную в его жизни…
Губы Грейнджер мягкие.
Драко выдыхает в нее жизнь, крепко прижимая к себе. Смотрит в ее глаза, и она отвечает тем же, вцепившись в его плечи. Брови Гермионы ломаются, хмурятся. И она отстраняется сама. Господи.
Они на дне озера. Одни. Со своей ненавистью к друг другу. С ее «Я никогда не попрошу у тебя помощи». Он сам ей дал. Без разрешения на таран. Без уступки. Он сам захотел.
И блять…
Гермиона поднимает на него недоумевающий взгляд, полный еще кучей эмоций. Вот она. Перед ним. С тлеющим чувством стыда за свои слова. Смотрит на него в долбанном «спасибо». Облизывает взглядом его лицо. Мерлин! И у Драко впервые возникает это ужасное блядское чувство тянучки в животе. И это даже не бабочки - это здоровенные клещи, высасывающие из него весь здравый рассудок. Потому что Грейнджер сдалась. Обезоружила себя перед ним.
Быть может, его ненависть к ней маскировала собой иные чувства? Быть может, он спятил, но этот недопоцелуй был словно ударом под дых. И ему хотелось еще. Он будет проклинать себя, но это будет после.
Малфой притягивает ее к себе ближе и толкается ногами вверх, устремив древко вниз, чтобы помогать себе всплывать. Грейнджер даже не сопротивляется. Вонзает свои ногти в его рубашку и жмется ближе, словно он единственное спасение для нее. И это ломает пополам. Малфой хочет чувствовать это всегда.
Вот так все и происходит: они всплывают вверх, терзая друг друга вымученным взглядом, Малфой целует ее первым, тратя последний свой воздух на ту, которую ненавидит. Потому что невозможно. Целует, потому что не может больше терпеть, а девушка отвечает со вкусом шока на губах и застывших костей в его объятиях. Сойти с ума. Вместе. Наплевать на законы. Они скрещивают свою параллель. Вот так: выдыхая из себя остатки, превращая это в пузыри. Они лопнут, так же, как и этот момент.
Вот прямо сейчас.
- Мисс Грейнджер!
Голос Макгонагалл истерически бьет по ушам, когда их макушки всплывают. Гермиона отрывается от него, и внезапно становится почти физически хреново от того, что это прекратилось. Черт!
В голове проскальзывает мысль: похер, если все видели.
Похер.
Но, кажется, никому нет дела. Все окружили девушку, и Малфой даже ловит обрывки фраз.
«Не сработало»
«… уронила палочку»
«… мисс Паркинсон будет наказана»
Так вот в чем причина рассеянности Грейнджер. Пенси сыграла с ней в плохую шутку. Но, как оказалось, не для него. Малфой до хруста сжимает челюсти сидя на скамейке, у него даже нет желания высушить себя. Он просто смотрит. Смотрит на Гермиону, которая блуждает взглядом по сторонам, пока не находит.
Ее взгляд прошивает насквозь. Он видит в ней то же самое. Она поняла. Поняла, что уже как раньше не будет. Он сдал все свои карты, оставив Джокеры ей. Сдался с потрохами. Бросил себя к ее ногам.
Топчи, пинай, делай, что хочешь, но просто продолжай смотреть на меня, как на дне. Там, где мы были только вдвоем. Там, где ты смотрела на меня также.
Мерлин, да он убить готов за еще один такой шанс.
Молчание выходит оглушительно шумным, взрывает перепонки. Драко глушит его в своей голове обрывками ее парфюма, ее теплых, мягких губах, ее чертовом галстуке, в ее беспомощности и выжигающем взгляде, в ее долбаном “ВСЕ”.
Сердце успокаивается, звуки окружающего мира приходят в норму. Он отворачивается первым, не в силах совладать с собой. Малфой уходит, оставляя позади их огромный секрет на двоих. Уходит прямиком в спальню, заваливается на кровать и впервые школьный матрас кажется ему удобным.