Макс Гордон
Паранормальное рядом
От автора
Существует множество вещей и явлений, которые существуют вне зависимости от нас и не зависимо от того, верим мы в них или не верим. Они просто существуют.
С благодарностью моим родителям, верящим во все мои начинания.
Часть 1
Подземка
Как часто любил говорить один знакомый еврей: «мне таки есть что вспомнить, только вспоминать не хочется». Не сразу я его понял. Случались в моей жизни яркие, интересные случаи, которые до сих пор стоят перед глазами во всех подробностях, такие, что вспоминай – не хочу. Не хочу, но помню, – это, как раз, про меня.
Дело было в моей яркой студенческой молодости. Покинув свой город, сразу по окончании школы, я решил перебраться в столицу, для чего подал документы в несколько московских институтов и не без труда поступил в один из них. Комната на шесть человек в многолюдном институтском общежитии мне сразу не понравилась, слишком уж шумно и суетно там было.
И я решил перебраться в отдельную съемную квартиру. Сразу возникал вопрос о дополнительных доходах, так как на студенческую стипендию особо не шиканешь. Вы не поверите, но приглашение на свою будущую работу я увидел, натурально, на стене. Как-то раз, спустившись в подземку, которая, по пришествию нескольких месяцев проживания в Москве, так и не перестала удивлять и радовать меня, стоя на платформе в ожидании поезда, я увидел на стене крупную трафаретную надпись, информирующую всех желающих о том, что московскому метрополитену на постоянную работу требуются рабочие. Под этой надписью буквами помельче было приписано, что образование и особые навыки не требуются и гарантируется полный соц. – пакет.
Не обратив, в тот момент, на это объявление особого внимания, я сел в подошедший вагон и поехал по своим делам. Вернувшись вечером домой, я обнаружил записку от доброй старушки, у которой снимал маленькую двухкомнатную квартирку в старой пятиэтажке. В записке говорилось о некоем хорошем человеке, который согласен занять одну из двух комнат и разделить со мной ежемесячную арендную плату. В записке старушка упоминала, что человек он хороший и компанейский.
Этим хорошим компанейским человеком оказался Вячеслав Борисов, в последствии просто Славик. По иронии судьбы, Славка поступил в тот же институт, что и я, только на другой факультет. Хотя, если вдуматься, то странного в этом не было ничего. Мы с ним оба приезжие провинциалы в поисках новой жизни и таких приезжих в Москве, хоть отбавляй, и институты выбирали не те, где хотели учиться, а те, куда проще поступить.
Славик, действительно, оказался компанейским соседом. Он никогда не лез в чужие дела, не доставал своими советами и правилами. Правил, к слову, у него было немного. Вернее сказать, если они у него и были, то я о них ничего не знал. Посидеть допоздна в баре или пол ночи смотреть фильм перед экзаменом, мешать водку с пивом, мыть посуду только тогда, когда она совсем закончится, все это для него было делом вполне привычным, впрочем, как и для меня, в то время. Единственный телевизор, стоявший на общей кухне, мы делили по-дружески и, если один из нас шел спать в свою комнату, пока второй оставался досматривать фильм, что, к слову, случалось довольно редко, звук у телевизора убавлялся до разумных пределов. Минусы у моего соседа тоже был. Самым большим его минусом, для меня, был богатырский храп, который каждую ночь неуклонно сопровождал сон моего друга.
Другим, не менее важным минусом, была его любовь к свежему воздуху, которая в особенной мере проявлялась после выпитого накануне. Нередко, в студеную зимнюю пору, я просыпался от того, что переставал чувствовать пальцы на ногах. Тогда мне приходилось, собрав в кулак всю силу воли, выпрыгивать из-под одеяла, бежать бегом в крохотную прихожую, надевать пуховик и ботинки и только тогда можно было идти в комнату Славки, который храпел, как медведь, чтобы закрыть окно, оставленное с вечера открытым. Не знаю, как он спал, но в его комнате для меня всегда было реально холодно. И часто, проснувшись не до конца, по дороге в прихожую, я со всего маха натыкался на табурет, черт знает зачем, оставленный Славкой посреди коридора, в те моменты мне очень хотелось прихватить этот табурет с собой и от души навернуть им по спящему Славику…
Кстати, внешне Слава тоже походил на медведя. На панду. Он был невысок, пузат и широк в кости. При своих 175 он весил почти 120 килограмм, и я постоянно интересовался у него, – как же он завязывает шнурки. К шуткам Вячеслав Борисов относился спокойно, мог и сам пошутить, и на чужие шутки не обижался, поэтому, как-то раз в институте, среди общих знакомых, я сказал, что фамилия Славке не подходит, какой же он Борисов? – он Борик. С тех пор это погоняло Славик – Борик приклеилось к нему, как репей.