– Не надо... прекрати... что ты делаешь... нет, не надо.
Она еще не совсем очухалась, была слаба, и мне показалось, что всерьез со мной бороться она не собирается. Конечно, цыпочка вскрикнула, когда я сломал ее, но после этого все было в порядке. На борцовский мат вылилось немного крови, а Блад продолжал дрыхнуть, как убитый.
С Квиллой все было совсем иначе. Обычно, когда я заставлял псину вынюхать для меня девку, все делалось в быстром темпе: схватить, воткнуть и убраться как можно скорее, пока не приключилось чего-нибудь дурного. Но сейчас все происходило совсем по-другому.
Когда мы кончили в первый раз, она так крепко обняла меня, что кости затрещали. Потом девушка медленно-медленно отпустила меня. Я смотрел на нее и удивлялся: глаза – закрыты, на лице – блаженство. Могу сказать точно – она была счастлива.
Мы трахались еще много раз, с ее подачи. И я, конечно же, не мог отказать. А потом, лежа рядышком, мы разговаривали. Она расспрашивала меня, как я общаюсь с Бладом. Я рассказывал ей, как боевые собаки развивали телепатические способности, как помогали людям сражаться в Третьей Войне. Что, овладев телепатией, они разучились сами находить для себя пропитание, и поэтому люди стали это делать за них. И как ловко собаки научились вынюхивать девок.
Я расспрашивал ее о жизни в подземках. На что эта жизнь похожа, много ли там девушек, и как они могут обходиться без неба и солнца?
– Там очень хорошо, но чересчур спокойно. Все друг с другом вежливы. У нас всего лишь небольшой городок под землей и народу не так уж и много.
– В каком ты живешь?
– В Топеке. Совсем рядом отсюда.
– Да, знаю. Спусковая шахта всего лишь в полумиле к северу.
– Ты когда-нибудь бывал в подземном городе?
– Нет. И не думаю, что мне когда-нибудь захочется этого.
– Почему? Там очень хорошо. Тебе бы понравилось.
– Дерьмо.
– Это очень грубо с твоей стороны.
– Я и есть очень грубый.
– Но не во всем!
Меня это начало бесить:
– Слушай, дура! Что с тобой такое? Я выследил тебя, поймал, делал с тобой все, что хотел, изнасиловал полдюжины раз. Что во мне может быть хорошего? У тебя что, не хватает мозгов понять, что когда кто-то...
Она улыбнулась, и я замолчал на полуслове.
– Но мне же понравилось. Хочешь, сделаем еще раз?
Я был так шокирован, что даже отодвинулся от нее.
– Ты совсем ничего не соображаешь? Не знаешь, что такая цыпочка, вроде тебя, из подземки, может быть изувечена таким соло, как я? Тебя что, не предупреждали родители: «Не появляйся наверху! Тебя украдут эти грязные, волосатые, дурнопахнущие соло!» Ты этого не знала?
Она положила руку на мое бедро и начала поглаживать, осторожно и нежно. У меня снова встал.
– Мои родители никогда не говорили так про соло, – ответила она. Затем потянулась ко мне и поцеловала в губы. И я снова не смог удержаться. Боже! Это продолжалось несколько часов!
Вдруг Блад повернулся и произнес:
– Я больше не могу притворяться спящим. Я голоден. И у меня болят раны.
Я отбросил Квиллу – на этот раз она была сверху – и осмотрел собаку. Доберман вырвал изрядный кусок из его уха, вдоль морды шел глубокий порез, и на боку зияла глубокая рана. Шкура во многих местах получила серьезные повреждения.
– Боже мой, приятель, тебе здорово досталось, – сказал я, окончив осмотр.
– Ты тоже не похож на розовый сад, Альберт, – огрызнулся он.
– Можем ли мы выбраться отсюда? – поинтересовался я.
Блад сосредоточился. Мы ждали. Затем он потряс головой и выдал:
– Я не могу никого прочесть. Наверное, куча мусора навалена на котел сверху. Придется выбираться отсюда на разведку.
Немного поспорив, мы решили, что если здание сгорело и остыло, стая к этому времени должна была просеять весь пепел. А раз они не пытались взломать котел, значит, мы погребены довольно глубоко. Или все обстояло именно так, или здание все еще раскалено. Тогда парни бродят наверху и готовятся просеять остатки дома.
– Думаешь, тебе удастся что-либо уловить в таком состоянии? – спросил я с сомнением в голосе.
– Я думаю, что мне в любом случае придется это сделать, – язвительно ответил Блад. – Вы затрахались до потери памяти и, видимо, забыли, что нам нужно отсюда выбраться.
Я понял, что у меня с Бладом возникнут неприятности. Уже возникли. Ему не понравилась эта Квилла Джун. Я обошел моего пса и отодвинул задвижку дверцы котла. Дверца не открывалась. Я надавил на нее плечом. Что бы там ни навалилось с другой стороны, оно с минуту посопротивлялось, затем начало поддаваться и отвалилось с грохотом. Я распахнул дверцу настежь и выглянул. Ну и картинка! Верхние этажи провалились в подвал, превратившись, в основном, в шлак и легкий мусор. Все вокруг дымилось, дневной свет пробивался с трудом. Видимость была нулевая.