– В одежде полез? – не удержался Князев.
Эксперт не обиделся, пожал плечами и сказал:
– А это вы у него спросите, если только он ответит. Я озвучиваю факты, а их интерпретация не в моей компетенции.
Это было справедливо. Богдан и сам не любил, когда кто-то влезал в его компетенцию во время несения службы.
Камышегородский отвел Князева в сторонку и предупредил:
– В следующий раз, когда что-нибудь подобное, не дай Бог, случится, ты сразу мне звони, а уж потом ментам.
– А что, предвидятся повторы? – поинтересовался Князев.
– Никто от них не застрахован, – прозвучало в ответ.
Глава 13
– Куда мы идем, Ольга Петровна? – Вероника беспокойно озиралась по сторонам.
На территории гостевого комплекса темнело. Тревожно шумел лес, свежий ветер налетал с озера.
– Все будет хорошо. Просто Леонид Владимирович хочет с тобой поговорить, поиграть в одну игру, – мило улыбаясь, произнесла Латушко.
Девочка ощущала тревогу. Она догадывалась, что сейчас случится что-то нехорошее и запретное. Недаром же Ольга Петровна так усиленно ее успокаивала.
– А нельзя поговорить завтра днем?
– Он очень занятой человек. Леонид Владимирович и так истратил на вас много своего времени. А время для него – деньги. Ты же не хочешь огорчить нашего спонсора. Он щедрый, сделает подарки не всему детскому дому, а тебе лично.
– Ну, если нельзя завтра, то пусть будет сегодня. – Вероника вздохнула.
– Вот и умничка, – ласково произнесла Ольга.
Директор детского дома и Вероника поднялись на крыльцо коттеджа. В окнах не было света. Из трубы бревенчатой пристройки шел дымок.
– Это Леонид Владимирович баню топит, – ответила Латушко на вопросительный взгляд девочки. – Заходи.
Они шагнули в темный холл. Щелкнул выключатель, под потолком неярко загорелась люстра. Света было немного, но достаточно для того, чтобы ориентироваться.
– А где сам Леонид Владимирович? – оглядываясь по сторонам, спросила Вероника.
– Он наверху, скоро придет. Но для начала тебе надо переодеться.
– Зачем?
– Сейчас поймешь. – С этими словами Ольга Петровна подвела Веронику к ширме и отодвинула ее.
Там стоял манекен, на который был надет какой-то странный старомодный костюм – черная юбка, обшитая по подолу золотистой тесьмой, кружевная белая блузка с рукавами-фонариками, синяя жилетка на шнуровке. На полу возле манекена стояла плетеная корзинка, а в ней лежали недавно испеченные пирожки, от которых шел приятный аромат.
– Вот твой костюм. Нравится? – спросила Ольга Петровна, положив руку на плечо Веронике.
– Красивый. Только странный очень.
– Так он же сказочный. Узнаешь?..
– Не совсем. – Вероника напряженно улыбнулась.
Латушко жестом фокусника вытащила из своей сумочки красный чепец и надела его на манекен.
– А теперь?
– «Красная Шапочка»? – удивилась девчонка. – Я уже большая для таких сказок.
– Но ты же любила ее читать?
– Конечно.
– Тогда надевай.
– Зачем костюм? – Вероника напряглась. – Можно же и так поговорить.
– Леонид Владимирович хочет поставить спектакль с твоим участием. – Ольга Петровна притворно улыбнулась. – У него тоже было тяжелое детство. Ты же слышала. Вот он иногда и хочет поиграть, как маленький мальчишка. Простительная и милая слабость делового человека. Раздевайся.
– Совсем? – спросила Вероника, на которой были только майка и трусики-шорты.
– Совсем, – подтвердила директор детского дома.
– Но в костюме Красной Шапочки нет белья, – сказала Вероника, перебирая одежду на манекене.
– Конечно нет. Сказка-то старая. Ее Шарль Перро еще в семнадцатом веке написал. Тогда белья не носили даже аристократы. Все должно быть приближено к правде. Ты же слышала, что артисты обязаны вжиться в образ, прежде чем выйти на сцену. Метод Станиславского называется.
– Что-то такое слышала. – Вероника стянула с себя майку. – Не смотрите на меня, пожалуйста, Ольга Петровна. Я вас стесняюсь.
Латушко в душе умилилась тому, что Вероника такая стыдливая. Порошину нравилось насиловать нераспущенных, наивных девочек. Эта встреча являлась пиком его педофильских утех. До этого он только развлекался, заводил себя. А теперь собирался дать волю своим желаниям. Именно насилие привлекало его больше всего.