И все, что видел, регулярно заносил в записную книжку. О советских пожарных я писал. Моя повесть "Ковкость пламени" опубликована. Теперь пожарные разрешают мне даже курить в неположенном месте.
А что можно сказать про пожары здесь?
Во Франции огонь такой же горячий и пернатый, как и у нас, только тушат его здесь с помощью техники.
Познакомившись с пожарным в серебристом костюме и кое-как объяснив ему, что "журналист совьетик" хотел бы принять участие в "процессе тушения", я получил любезное разрешение и на длинной машине, похожей на дракона, с пушкой на крыше под названием "сидес" прибыл как раз к тому месту. Где меня не хватало.
Дело в том, что я очень люблю зверей, а лесной пожар вот-вот был готов перекинуться на знаменитый Прованский зоопарк.
Звери метались по своим вольерам, плакали и стонали. Водоплавающие наблюдали за стихийным бедствием из-под воды. Огонь мог отрезать выходы - и тогда все пропало. Но пожарные не дали погибнуть божьим тварям.
И хотя уже подъехали специальные люди, которые хотели усыпить зверей, чтобы прекратить их мучения, крайняя мера не понадобилась.
Во всей этой истории меня поразила оперативность следствия.
Уже через несколько дней были найдены виновники пожара. Это были поджигатели - ребята, которые окунали теннисный мяч в бензин, запаляли его и запускали эту невероятную бомбу в любую сторону с помощью ракетки. До такого пока не додумались даже у нас.
Вечером хорошо было сидеть за стаканчиком эля и размышлять.
Мне вспомнилась смешная фраза мадам Велли:
- Вы, русские, нарочно постоянно устраиваете революции, чтобы не работать, - сказала она, - а между прочим не все то, что не запрещено морально и справедливо.
С этим я совершенно согласился.
- А кем же будет Горбачев, если у вас теперь каждый сам себе президент? - Вдруг, словно спохватившись, спросила мадам Матрена.
- Наверное, старшим президентом, - сказал я.
- У семи президентов - страна без глазу, - веско сказала она и ушла спать.
ГЛАВА 3
Тридцать лет назад мы жили в коммунальной квартире с соседкой. Она часто говорила моей маме: "Какой замечательный у вас мальчик, таких мальчиков больше нет, его обязательно надо обучать иностранным языкам, и все тогда с ним будет в порядке".
Потом к нам в Москву приехала бабушка и сказала маме: "Ты не крестила ребенка, как же некрещеный в нашем доме растет?"
В итоге переговоров я был крещен в церкви Бояр Колычевых в Переделкине и стал учить английский.
- У меня есть очень хорошая для него учительница, - сказала соседка, она работает в Интуристе, знает все языки.
Мама позвонила учительнице. Та сказала, что с удовольствием, но не теперь, теперь она занята.
- Я вам лучше пришлю свою дочь, которой надо подработать. Она учится в десятом классе и хорошо знает английский язык.
Через несколько дней в доме появилась рыжая и некрасивая Маргарита.
Но пикантная.
Пришла, посмотрела на меня, тоже сказала: хороший мальчик. И стала заниматься.
Потом села пить с мамой чай. И вдруг расплакалась. А меня выставила за дверь.
Тридцать лет спустя я узнал причину того неожиданного плача.
- Что мне делать? - спрашивала Маргарита маму.
Мама приготовилась слушать, потому что по характеру своему всегда являлась носителем множества чужих тайн.
- Я потеряла сегодня невинность, - сказала Маргарита.
- Это не смертельно, - успокоила ее мама, - от этого еще почти никто не умирал.
- Смертельно, - сказала Маргарита, - потому что я влюбилась в человека, а он иностранец. Его зовут Пьер, у него предки из Армении, и вообще он самый красивый на свете.
- Он жениться не хочет, - добавила она, всхлипнув. - Он был женат и теперь в разводе с дочерью какого-то министра. Он уже не молод, ему двадцать пять лет! Он замечательный художник. Ему негде приткнуться... Тем более, что живопись его никому не понятна и поэтому у него нет "среды". Наш общий школьный приятель привел его к нам, - причитала Маргарита, смешивая все в одну кучу.
- Ты его любишь? - спросила мама, перебив этот восторженный монолог.
Маргарита сказала: да.
На этом закончился мой первый в жизни урок английского.
В те же дни волею судеб моя матушка встретилась с Татьяной Спендиаровой, переводчицей, которая вдруг в разговоре с мамой возьми да и скажи:
- Душенька, у меня есть знакомый, молодой человек, которому надо оказать внимание. Мне позвонили из Еревана и попросили ввести его в интеллигентскую среду. Он приехал в Москву. У него там, в Армении, была неудачная женитьба...
- Это не Пьер ли? - спросила мама, обнаружив хорошую информированность.
- Да, представьте себе, это он, - не удивилась Спендиарова, - он мне передал тетрадь со своей поэзией и рисунками. Это совершенно изумительно. Это талантливейший человек. У него масса картин, он рисует, прекрасно пишет, каким-то образом ему надо помочь.
- А вы знаете, в него влюбилась одна моя юная знакомая, - сказала мама.
- Да что вы говорите, какое совпадение! - сказала Спендиарова. - И что вы ей посоветовали?
- Не терять голову и продолжать его любить, - сказала мама.
На следующий день Маргарита пришла со мной заниматься, но занималась плохо, думая о своем.
- Маргарита, - спросила мама, когда занятие с грехом пополам подошло к концу, - а что дальше?
- Жениться он не хочет, - сказала Маргарита, - жить ему негде. Есть ему нечего.
Мама сказала:
- Приходите ко мне подкармливаться.
Маргарита ответила:
- Хорошо, придем завтра.
- А как мама?
- Мама - индифферентно, - сказала Маргарита.
- Слава Богу.
- Но понимаете, у него не только я - женщина, у него все женщины женщины. Они абсолютно все ему принадлежат. То есть, нет ни одной, которую бы он пропустил. Ему пишут письма, подкарауливают на улице. Сейчас он устроился где-то учителем французского языка, вот как я, и дает уроки. Но и там, на этих курсах, у него уже кто-то есть.
- А ты его любишь?
- Ужасно.
- Ну, если ты его любишь и не хочешь с ним расставаться, то ты соответственно и должна с ним себя вести. Ты ничего не должна замечать, только так ты его сможешь сохранить. Если ты будешь устраивать ему скандалы и будешь его донимать, ты станешь ему неудобной, и он уйдет к более удобной женщине. Так устроен, увы, мужчина, - вздохнула мама.
Маргарита сказала: "Вы правы".
И стала его терпеть.
В итоге она забеременела.
- Я буду делать аборт, - сказала Маргарита.
- Нет, - сказала мама, - женщина должна выразиться как мать, это во-первых, а во-вторых, женщина должна родить дитя любви. Это так редко бывает. А в-третьих, ты сама знаешь, какой он породистый.
А в это время Пьер все подавал заявления на имя Хрущева, чтобы его отпустили из Советского Союза на родину, во Францию.
Пожалуй, следует пояснить, как он в этот Союз попал.
В начале пятидесятых была небольшая волна реэмиграции, когда бывшие эмигранты возвращались в Советский Союз. В их числе был и отец Пьера с семьей.
И в СССР приехала большая семья: Пьер, его отец, мать, бабка и брат.
Когда-то давно бабка Пьера была писаной красавицей и жила в Армении, на своей исторической родине. Красота, как известно, страшная вещь: красавицу-армянку продали наложницей турецкому паше. И она стала любимой его женой. Родила от него двух сыновей, один из которых, отец Пьера, стал профессором танцев, а другой - коммерсантом в Южной Америке.
Турецкого пашу в свое время убили, а его жену и сыновей перевезли во Францию.