Она попыталась вспомнить, что о нем говорила ей Ира. На вопрос, кто такой Бобрищев, она ответила: «Мужчина. Ему за пятьдесят, но он очень спортивен, прекрасно выглядит, у него своя фирма по производству безалкогольных напитков. Мы с Женькой думали, что Николай – тот, кто Зое и нужен. Но она почему-то к нему быстро охладела. По ее словам, он был грубоват с ней, ругался матом, не признавал и не принимал ее увлечений…»
Значит ли это, что Зоя сама рассказывала своим подругам о Бобрищеве или других мужчинах? Ведь если послушать Иру, то Зоя была «раковиной-беззубкой», с одной стороны. А с другой, откуда же тогда Ира могла знать об ее отношениях с Николаем Бобрищевым? Уж не от самого ли Николая, который плакался ей в ночную рубашку, когда наезжал к ней в перерывах между свиданиями с Зоей? Подруги…
Ей претило, что Бобрищев с такой легкостью выворачивался перед ней наизнанку, рассказывая о том, что спал с обеими подругами. Настоящий мужчина, в ее представлении, не должен был вести себя так непорядочно, хотя бы из уважения к оставшейся в живых Ирине Званцевой. Цинично звучит, но зато верно. Ведь Ирине еще строить свою личную жизнь. А если Бобрищев будет каждому встречному рассказывать о своей связи с Ирой, то к чему это может привести?
– Скажите, Николай, зачем вы мне рассказываете о своих любовных похождениях?
– Вас это раздражает?
– Безусловно. Вы словно хотите заполнить брешь в вашем уязвленном самолюбии, которую проделала Зоя… Но ее уже нет в живых… Не проще было бы простить ее?
– Может, вы и правы. Но я же должен был вам объяснить причину нашего с Зоей разрыва, чтобы меня хотя бы не подозревали в ее убийстве.
– А разве вас подозревают?
– Не знаю, это я так, на всякий случай. Тем более что у меня нет алиби. В то время, когда с ней это произошло, я был дома один, и никто это не сможет подтвердить.
Это признание удивило Юлю еще больше. Да уж, Бобрищев был поистине непредсказуемым. И если он – убийца, то либо чрезвычайно умен и предусмотрителен, либо – полный болван.
– Значит, алиби у вас нет?
– Нет. Разумеется, мне не составило бы труда его организовать, но мне бы хотелось направить свою энергию на поиски настоящего убийцы. Поэтому я вам, собственно, и позвонил.
– Послушайте, Николай. Я пока не знаю, кто убил вашу подругу, но если вы действительно хотите найти убийцу, то помогите мне найти мужчину, с которым она начала встречаться месяца три тому назад. Подключите своих общих знакомых. Может, Зою видели с каким-нибудь мужчиной. Вы ничего не можете сказать по этому поводу?
– Понятия не имею.
– Хорошо. Тогда вы, быть может, знаете, с кем или к кому она уезжала в Москву?
– Про Москву я слышал опять же от Иры, но она не знает, с кем Зоя уезжала или к кому… Но это было давно, кажется, весной.
– А в какой фирме работала Зоя? Вы же знаете, что она готовила где-то обеды?
– В моей фирме… В одном из филиалов.
– Как называется эта фирма, и не могли бы вы назвать номер ее телефона?
– Пожалуйста. Фирма называется «Эдельвейс», телефон там 26-58-83.
– Как она оказалась там? Зое понадобились деньги, и она обратилась к вам за помощью?
– Почти. Я узнал, что ей нужны деньги, и попросил одного человека позвонить ей и пригласить поработать в фирму. Думаю, она догадывалась, кто ее устроил. Тем более что однажды я не выдержал и, когда был в сильном подпитии, сам позвонил ей и предложил деньги. Помнится, я был груб с ней, кричал в трубку, что она дура и что нельзя так относиться к мужчинам, если она хочет нормально жить. Но она бросила трубку. И я бы даже не назвал это гордостью. Упрямство. Принципы. С ней невозможно было ни о чем договориться.
– И как долго она там проработала?
– С неделю, не больше.
Юля не знала, о чем еще разговаривать с ним. Он страдал, жаждал мести, но помочь ничем не мог. Разве что деньгами. Она спросила его об этом.
– Я готов тотчас же заключить договор и заплатить, сколько потребуется. Больше того, я бы хотел, чтобы вы использовали меня, если это возможно. У меня большие связи, и я готов помогать.
– Тогда есть смысл поехать сейчас в агентство и уладить все формальности.
– Юля, я весь в вашем распоряжении… – развел он руками, поднимаясь и всем своим видом показывая готовность исполнить любое ее желание. – Вот вам моя визитка, даже две, одну передайте Игорьку Шубину…
«Вот если бы убили меня, – вдруг подумала она, – как вел бы себя Крымов?» И поняла, что никак. Для начала напился бы, затем все свалил на Шубина, а сам принялся волочиться за очередной юбкой. И от этих мыслей ей стало так грустно, что она даже позавидовала Зое, вокруг которой все постепенно приходило в движение, а ее образ с каждой минутой приобретал новые светлые краски, грозя превратиться в нимб…