Для своей выгоды и будущей карьеры.
Вот и пришлось мне покупателя найти
Для всех тех сведений, что вы мне сообщали.
Не пропадать же этому добру?
Так что к предательству вы подтолкнули меня сами.
А я лишь принимал всё то, что мне давали. (Нагло, цинично.)
Мне нравилось морочить вас и видеть,
Как вы легко и быстро поддаётесь на мои уловки.
Так, незаметно, я вошёл во вкус,
Увлёкся этою игрой и был в ней ловок,
Смел и удачлив. Мне даже нравилось
Вести эту двойную жизнь!
Хитрить и изворачиваться, и лукавить,
Дурачиться и всех обманывать, дурачить,
Интриговать и рисковать. (К приставу.)
И потому я сам вам дался! Ведь если бы
Я на дверях собора не вывесил свои стихи,
Вы бы меня не изловили вообще!
Я был непобедим в своих делах великих!
Служа Тюдору, я управлял политикой двух стран! (Надменно вскидывает голову.)
Я ощущал себя создателем монархов!
Я мог манипулировать влиятельнейшим
Королём Европы, Людовиком Одиннадцатым!
Я мог обманывать его, – искуснейшего
И хитрейшего из интриганов! (Презрительно, к герцогине.)
И вы со мною вздумали тягаться,
Когда вы даже на родного сына
При всём желании не можете влиять! (Тихо и вкрадчиво.)
Попробуйте уговорить его меня простить!
Я отслужу вам, я вам пригожусь, поверьте! (Склоняется к её ногам, цепляясь за подол.)
ГЕРЦОГИНЯ ЙОРКСКАЯ (пинает его).
Прочь, гадина! И руки убери!
Шпион! Предатель! Мерзкое отродье!
КОЛЛИНГБОРН (вскакивает, распаляясь гневом).
Ах, вот как?!.. Значит, я для вас уже шпион
И гадина, и мерзкое отродье?!
А может вы, миледи, позабыли,
Как сами же, ещё совсем недавно
Считали меня своим близким другом?
И сами же в моём присутствии читали
Вслух письма короля при ваших дамах?!
И, значит, сами вы тоже тогда хотели,
Чтоб я их слышал и запоминал,
И сообщал о них всем, кому это интересно!
А, значит, и на вас вина ложится за мою измену!
Теперь вы соучастница провинности моей!
И отвечать за всё мы с вами будем вместе!
Вы тоже не отвертитесь, миледи! (Мстительно и тихо.)
Я донесу на вас, я вас не пощажу!..
ГЕРЦОГИНЯ ЙОРКСКАЯ (гневно надвигается на него).
Да как ты смеешь, негодяй!.. Предатель!.. (К стражникам.)
А вы чего стоите?! Хватайте его быстро!
Уводите! Я видеть его больше не могу!
Своими бы руками придушила! (Приставу.)
Вы, сударь, передайте королю,
Что я раскаиваюсь в том и сожалею,
Что покровительство и помощь оказала
Изменнику и негодяю Коллингборну!
Что защищала этого злодея
От справедливого и гневного суда!
Я государю напишу письмо
И повинюсь, и попрошу прощения.
Он милостив и он меня простит, –
Мой милый, добрый, ненаглядный Ричард...
И больше я не буду заступаться
Ни за кого из подданных его.
Вот так и передайте государю.
Теперь прощайте, господа, идите!
Пристав откланивается и уходит, офицеры уводят покорно следующего за ними Коллингборна, подгоняемого сзади стражниками.
ГЕРЦОГИНЯ ЙОРКСКАЯ.
А мне пора в часовню, помолиться,
Чтоб смыть позор и грязь с моей души...
Уходит в сопровождении дам и новых слуг.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ. Картина шестая.
Летний, солнечный день на побережьи Скарборо. На скамейках, спускающихся к воде, сидят придворные. Ближе к авансцене, под балдахином, в окружении ближайших подданных и сподвижников, сидят король Ричард Третий и королева Анна. Слуги разносят бокалы с вином и фрукты. На заднем плане, неподалёку от них, качаются на волнах корабли под парусами с красно-синим гербом Плантагенетов. Герольды трубят в трубы, король произносит речь.
КОРОЛЬ РИЧАРД.
День долгожданного события настал!
Как стая гордых птиц, взлетающая в
Голубые дали, помчатся наши корабли,
Соперничая быстротой с ветрами, что
Будут развивать их флаги с Белой Розой