– А хорошее? – нервно спросил Олег Николаевич.
– Я не собираюсь этого делать.
– Я думаю, – доставая пистолет, сказал полковник, – самое правильное, убить его прямо сейчас, а на корабль скинуть атомную бомбу.
Маша поставила передо мной чашку кофе.
– Спасибо, ангел мой, – выпендрился я.
Полковник поднял пистолет. Я поднял чашку.
– Отставить, полковник! – крикнул военный.
– Потом будет поздно, они нас всех убьют! – палец полковника судорожно жал на курок, пистолет молчал.
– Уже поздно, – сделав глоток, сказал я.
Полковник вскочил, бросил пистолет на стол, сунул руку за спину и вытащил другой.
– Отставить! – заорал без знаков различия.
В руке у Демидовой тоже блеснул ствол.
– Да, что вы как дети, успокойтесь! – воскликнул я. – Пусть пощелкает.
Полковник жал на курок. Каждый раз из ствола выплывал мыльный пузырь, лопавшийся с оглушительным шумом. Операторы, повернувшись, смотрели, разинув рты. Маша опустила руку.
Пистолет в руке полковника расплавился и стек на стол, застыв блестящей лужицей.
– У нас всплеск радиоактивности! – крикнул один из операторов.
– Видишь, полковник, я постарался даже пальчики тебе не обжечь, а ты – «убить, убить».
– Это конец! – пробормотал полковник, тяжело опускаясь на стул и роняя голову на руки.
С минуту стояла мертвая тишина, потом открылась дверь, и молоденький лейтенант втащил мой чемодан.
– Ваши вещи, – сказал он.
– Спасибо, – я принялся доставать одежду.
– Чего вы хотите? – спросил военный без знаков. Видимо он был здесь главным.
Повернувшись спиной к фройляйн, я натягивал трусы.
– Пока ничего, генерал, – думаю, что угадал со званием. – Пока хочу разобраться со сложившейся ситуацией. Черт, обуви запасной у меня нет. Ту, мою старую не принесете? – я повернулся к Марии.
– А из воздуха создать не можешь? – спросила она.
– Если только из щели между мирами попробовать достать, – усмехнулся я.
Сев на стул, я уставился на свои босые ноги. Через минуту они облеклись в кроссовки фирмы «Адидас».
Я их снял и поставил на стол. Кивнул генералу.
– Отдайте на экспертизу, самому интересно, что это такое.
Себе сотворил вторую пару.
Одевшись, я допил кофе.
– Похоже, что я стал богом, – я посмотрел в глаза генералу, – и это может оказаться довольно скучным.
– Насколько велика угроза Земле? – спросил он.
– Я не знаю, кто инспирировал этот вирус. Думаю, он сильно ускорил активацию особей, членов этого рептилоидного клуба. Вы наверняка знакомы со всеми нашими воспоминаниями. Та цивилизация была довольно дерьмовой, и сама себя погубила. В живых, вроде от нее никого не осталось. По крайней мере, хотелось бы надеяться. А мы, которые из проекта, все же скорее люди, чем рептилоиды, хотя мой корабль меня более или менее принял.
Здесь, сейчас на Земле толчется куча разных инопланетных рас. Да вы и сами знаете про эти НЛО. Все они преследуют разные цели, но впрямую планете никто не угрожает. Скорее, наоборот. Возможно, даже кто-то вступил в контакт с вашими правительствами. По крайней мере, экспоненциальное развитие науки и техники за последние двести лет, наводит на размышления. Сейчас на Земле находится больше двухсот таких же кораблей как мой. В совершенно рабочем состоянии. Это мощь вселенского масштаба. Соответственно в каком-то виде существуют и их пилоты. Возможно, не все сейчас в воплощении, но колесо Сансары крутится и рано или поздно выплюнет сюда всех. Опять же вирус. Он встраивается в геном и меняет человека, возвращая ему какие-то свойства рептилоида. В какой степени, я не знаю, возможно, полковник прав, и надо нас всех поскорее убить. Только это ничего не решит, все родятся снова, а корабли могут ждать бесконечно. Уничтожить корабль земными средствами невозможно. Гибель планеты и даже Солнца ему не повредит. Конечно, вопрос, что произойдет с душами людей в этом случае и с нашими пилотами в частности? Но если принять постулат о бессмертии души, то какой-то вариант наверняка предусмотрен. Маш, а можно еще кофе, а то я все говорю и говорю.
Демидова кашлянула, молча встала и прошла к кофемашине.
Генерал посмотрел на лейтенантика, замершего рядом с чемоданом.
– Дверь запри, – велел он ему. Потом оглядел операторов.
– Все на карантине, отсюда никто не выйдет без моего распоряжения. Полковник, прикажите отцепить избушку, никого не выпускать и не впускать. Если кто дернется, стрелять на поражение. Ах да, у вас не из чего, возьмите мой, – генерал протянул ему пистолет. – И не вздумайте стреляться, рано еще.
«А генерал с юмором, это хорошо», – подумал я.
Полковник посмотрел на пистолет, взял, положил перед собой. Достал рацию, отдал приказ об оцеплении.