Илья встал из-за стола.
Через несколько минут, командир, заложив руки за спину, и выпятив грудь, на которой поблёскивали планки наград, ещё со времён его службы, приготовился говорить речь. За его спиной стояли ополченцы одетые кто во что горазд и вооружённые главным образом гладкостволом – ополчение должно выглядеть иррегулярно. Я же выставлял камеру на штативе. Заряда в камере оставалось мало, но уж на речь в пять-семь минут должно было хватить. Для надёжности я ещё добавил ему в карман свой телефон со включенным диктофоном. Чтобы звук не запороть точно. Наконец я махнул рукой, Илья же кивнул и начал:
- Здравствуйте. Меня зовут Артюх, Илья Никитич. Гвардии капитан запаса, участник боевых действий на Кавказе, – Илюха говорил сам, без телесуфлёра, которого у нас не было, и даже без бумажки, которую он даже не стал писать, – В настоящее время я командую Народным Ополчением Города, в микрорайоне Залесный. Наше народное ополчение стихийно организовалось из законно вооружённых граждан в первые часы вторжения интервентов в наш город вчера днём. Если данная информация ещё не публиковалась, хочу довести до населения следующее. Вчера днём, около полудня по местному времени на Город было совершено нападение внешних сил в количестве не менее чем трёхсот штыков. В результате диверсионно-террористических актов в Городе полностью отсутствует электричество, газо- и водоснабжение, не работает канализация и все виды проводной и беспроводной связи. Погибли все сотрудники правоохранительных органов, частично террористами истреблены медики Скорой Медицинской Помощи и спасатели МЧС. Речь идёт о тысячах погибших. Так же к прибывшим диверсантам присоединились коллаборационисты из числа осуждённых из захваченной террористами колонии особого режима, представители как минимум одной среднеазиатской диаспоры, а также иные лица из числа местного криминалитета. Как бойцы народного ополчения, мы выполняем задачи по защите граждан от террористов, диверсантов и местных коллаборационистов. Мы пресекаем мародёрство и преступления против личности и собственности. При необходимости – силой оружия. В числе прочего, силами ополчения была отбита атака террористов на анклав законопослушных граждан в гаражном кооперативе в районе улиц Минина и Прясьвинской. В боестолкновении погибло около тридцати террористов, прибывших из сопредельных государств и получавших помощь и поддержку у вышеупомянутой местной среднеазиатской диаспоры. Более точный отчёт о наших действиях будет передан в ФСБ России незамедлительно после возвращения Города под контроль легитимных властей. Я бы хотел обратиться к жителям Города, с призывом объединиться перед лицом внешнего врага. Но не буду. Смысла нет, как и интернета в Городе, чтобы это обращение увидел кто-то из горожан. Поэтому я обращаюсь к тем, кто в данный момент готовится возвращать Город обратно, в состав Российского государства. Приходите скорее, мы вас ждём! Вместе с этим сообщением, которое наш курьер выложит в интернет, когда доберётся до того места, где он есть, в оперативный штаб будут переданы все разведданные, которыми мы обладаем на текущий момент.
Илья кратко кивнул, давая мне команду прекратить запись. В ответ я показал большой палец. Речь получилась крайне неплохой, особенно если учесть, что это экстерн, придумываемый непосредственно на ходу. Впрочем, у Ильи всегда выходили такие речи на камеру и перед большой аудиторией. Я же всегда предпочитал готовиться и писать заготовки.
К нам подошёл Витя Аргон, с каким-то седым мужичком под шестьдесят, в выцветшей летней куртке древней расцветки «дубок», и такой же лапоухой кепке из восьмидесятых.
- Машину я нашёл, только вот помогать нам товарищ не желает, – обратился Витя к подошедшему Илье.
- Почему не желаю? – возразил дед, (хотя почему дед? Мужик просто) – Помочь я желаю, всем сердцем. Только где я потом свою ласточку искать буду? В какой канаве? Война ведь, хоть и в отдельно взятом городе.
- Когда всё закончится, мы машину сюда же тебе перегоним. Проехать-то нужно пару сотен кэмэ. Если что случится – ремонт за наш счёт, – Илья хмуро глянул на автовладельца.
- Я так предлагаю, командир, – дед развернулся ко мне, – поведу я сам, доставлю вашего курьера в лучшем виде куда скажете, а вы тут обеспечите безопасность моей жены, невестки и внуков. Если уж сгину за правое дело, так хоть с чистой душой.
- Только командир не я, а он – я кивнул на Мрамора.
- Извини конечно, командир, но его я первый раз вижу. А тебя я сегодня уже видел. И когда ты собирал нас всех, и когда твои люди приняли бой, и когда ты грохнул этого черножопого щенка и оставил живым старого ублюдка. Так что твоему слову я поверю, и с тобой буду договариваться. Какие у вас с ним взаимоотношения – ваше дело. Но твоему слову я поверю, а его… – дед замолчал, многозначительно глядя на медведеобразную фигуру Ильи.