Однако выводы выводами, а стоит проконсультироваться со знающим человеком. А такой сейчас один, и у него позывной Степан. Если верить Юле, а у меня ни разу не было повода ей не доверять, то путь мой лежит в травматологию первой горбольницы. Надеюсь, он в состоянии думать и анализировать.
Я встал со скамейки, улыбнулся симпатичной рыжей барышне лет двадцати, и сел в автобус. Рыжая осталась на остановке. Ну и чёрт с ней, не до того, и не про то сейчас. Да и одет я сейчас как чучело… Не для знакомств.
Уже в автобусе до меня наконец дошло, что телефон в моих руках – это не просто кусок пластика и стекла, а средство связи. Рабочее. Как-то отвык я от этого за неполных двое суток. Степан…
- Лёш, привет! Как ты себя?
- Терпимо, Юр, голова ещё болит здорово. Но уже не кружится и хожу твёрдо. А ты откуда звонишь?
- Я в Красном. Надо встретиться. Срочно. Я уже еду к тебе. Буду минут через двадцать.
- Что-то случилось? Хотя согласен, странный вопрос. В общем подъедешь – позвони. Я спущусь в вестибюль.
- Замётано. Конец связи.
- Конец, – согласился Степан и отключился.
На территорию больницы меня пропустили без вопросов: на смерть замученные ДПСники бегло проверили паспорт и махнули рукой – мол, иди куда шёл.
В вестибюле было немного народу, выбравшиеся из Города за медицинской помощью поступали с другой стороны здания, через приёмный покой. Да и травмпункт был где-то там же.
Алексей сидел на лавочке и нервно стучал сигаретой по пачке. Увидев меня, он поднялся навстречу и протянул мне руку:
- На улице будем говорить? Хотел на запасной лестнице покурить, так меня медсёстры прогнали: ты, говорят, не лежачий, так что кури на улице, как положено. А на лестнице, говорят, только им можно.
- Был бы ты лежачий – ты бы про сигареты и не вспомнил даже, – я пожал ему руку. – Да и разговор не для посторонних ушей. Пойдём.
Мы вышли на улицу и свернули за угол. Вообще-то говоря курение запрещено не только внутри больницы, но и на всей её территории, однако тут была полустихийная курилка. Стояло жестяное ведро, заполненное окурками примерно до половины, и даже имела место небольшая лавочка, сейчас – пустая. Мы присели.
- Доллар тебе дать? – спросил я.
- Обойдусь. Давай, рассказывай, что там у тебя, – сказал Алексей и выпустил первый клуб вонючего дыма.
Я кратко пересказал ему события последних полутора суток, только, в отличии от рассказа чекисту, основной упор я делал как раз на те вещи, которые опускал в беседе с комитетчиком.
По мере моего рассказа Степан всё сильнее хмурился, на этапе убийства Абдулы, он закурил вторую сигарету, а когда я поведал о записи с беспилотника – третью.
Когда я закончил, он довольно долго молчал, а потом сказал:
- Доллар мне ни к чему, тем более что у тебя его нет, а вот за сигаретами ты мне за это сбегаешь. Две пачки «Красного яблока» сходи и купи прямо сейчас, тут через дорогу магазин был вроде. Посижу пока, покумекаю.
Оставив товарища на скамейке я пошёл за табаком. Через дорогу и впрямь был супермаркет. Пройдя в задумчивости между рядами, я понял, что мне чего-то надо. Понять бы чего…
Фрукты, овощи, молочка, колбасы… Всё не то. Я не понимал, что мне надо, а главное – зачем мне это надо. Но что-то определённо было нужно. Дурацкое ощущение, но оно иногда сильно помогало, особенно когда я понимал, о чём мне хочет сказать интуиция.
Я прошёл магазин из конца в конец дважды, а потом плюнул и направился к кассе: всё равно эти символические хуи, набитые резаными табачными листьями продают там. Каждая выкуренная сигарета – это оплаченный тобой же минет, который ты сделал табачной фабрике.
Уже вертя в руках чёрные пачки с надписью «Q. Tarantino tobacco ltd», я бросил взгляд на то, что стояло на кассе: жвачки, презервативы… и киндер сюрпризы. Розовые, для девочек. Вот тебе и ответ, Шут. Ты никогда не радовал Юлю ничем, кроме секса. Может стоит начать? Как и всякая девочка, она до самого маразма будет искренние радоваться цветам, мягким игрушкам и шоколадным яйцам. Даже думая про себя «лучшем бы новую мультиварку купил», всё равно будет радоваться. Сграбастав сразу две штуки, я вернулся в больничный двор.
- Я уж заждался! – сказал Степан, сминая пустую пачку и кидая её в ведро.
Сделав неопределённый жест рукой, мол, так надо было, я протянул ему сигареты и сел рядом.
Не спеша вскрывая пачку, Алексей начал:
- В общем так. Начну с конца. На счёт написанной тобой бумаги о сотрудничестве. Забудь. В этом тебе чекист не соврал. На тебя она действительно никаких обязательств не накладывает, а шанс того, что её увидит кто-то посторонний – от нуля отличается несильно. Да и увидят – тебе то что? Ты что, когда-то скрывал свою гражданскую позицию? У нас контакт с эшниками ведь был через тебя?