В дверном проёме растяжек не оказалось, а вот за ним мы нашли ещё один труп: под мемориальной доской сержанту милиции, погибшему в конце девяностых при исполнении, на письменном столе лежал полицейский. Огромная лужа крови свернулась на полу: прикидочно вылилось литра два, если не больше. Мёртв, сто процентов, но проверить нужно. Попробовал пощупать шею, пальцы провалились в рану. Осветил и присмотрелся: горло вскрыто, ножом с широким клинком, труп уже остыл и окоченел. Всё произошло не меньше пары часов назад. На прапорщике полиции висел древний брезентовый подсумок с четырьмя магазинами 5.45. Залитый кровью «огрызок» обнаружился свисающим с шеи мертвеца под стол. Все верно: как начались протесты, по всем ведомствам было объявлено усиление, а это значит, что на входе в каждый отдел должен сидеть автоматчик. Хорошо. На обратном пути захватим.
Налево коридор почти сразу упирался в бронированную дверь, в данный момент висящую на одной петле. За ней – дежурка, камеры обезьянников и оружейная комната. Там ловить нечего, скорее всего. Если с зарезанного пэпса в холле автомат не сняли, побрезговав, то оружейку скорее всего вынесли до последнего патрона. Диверсанты хорошо оснащены и вооружены, но боевиков из местных маргиналов – нациков, гастарбайтеров, гопников, просто уголовников – надо вооружать.
Идём направо, по кабинетам, под ногами хрустят гильзы – часто автоматные, редко – пистолетные: там, где враг получал отпор… Первая дверь – кабинет сто девять, ЛРО – лицензионно-разрешительный отдел Росгвардии. Сколько раз я тут был… получал лицензии, регистрировал стволы… сейчас кабинет был взорван – в него явно пару гранат закатили. На полу лицом вниз лежал Сергей Константинович – майор, начальник отдела. Кровь из ушей впиталась в ковёр, а лицо было цвета свёклы. Подойти бы, да надавить пальцем на трупное пятно – можно было бы точнее определить время смерти, но смысла, в общем-то, нет. И так понятно, что дело было примерно в то время, когда я получил смс – всё началось сразу и по всему городу.
В нескольких следующих кабинетах ситуация была аналогичная, только трупы лежали обычно в дверях или уже в коридоре. В общем, делать тут нечего: наверх идти времени нет, а внизу – ловить нехер. Только до конца коридора дойдём… Дверь, прикрытая в конце коридора – актовый зал. Чёт мне как-то нервно. Все двери открыты настежь, а эта закрыта. На хрен… Подаю команду:
- Группа, укрыться за капитальными стенами, – я привязал верёвку к дверной ручке.
- Есть укрыться! – сдвоенный вопль из кабинета спустя секунду.
Мелкими шагами отхожу в ближайший кабинет. Открываю рот. Дёргаю, слышу скрип открываемой двери. И тишина. Парни конечно умные, но всё равно:
- Стоять! Не выходить!
Смотрю на часы. Пять секунд. Десять. Двадцать. Полминуты. Ну… вроде нормально всё. Через минутку можно будет осторожно выходить.
И тут жахнуло! Пол подпрыгнул под ногами, по правому уху больно ударило и звук пропал. Прокашлялся. Себя слышно чуть-чуть. Сунул руку за спину и выкрутил звук рации на максимум.
- Абзац – Мрамору! Абзац – Мрамору! Как слышишь? Доклад! ПРИЁМ!
- Здесь Абзац. Громко, чётко. Группа, статус! Приём.
- Здесь Сидор. Норма. Приём.
- Здесь Аргон. Норма. Приём.
- Мрамор – Абзацу. Группа выполняет задание, потерь нет, при вскрытии двери сработало взрывное устройство. Прошу разрешения продолжить разведку в течении ещё десяти минут. Приём.
- Абзац – Мрамору. Подтверждаю десять минут. Не охреневайте в атаке. Конец связи.
- Конец связи.
Я помотал головой. Звук возвращался. Значит не такой уж страшный взрыв. Осторожно выглядываю из-за угла, осматриваю коридор. Минированная дверь была разнесена в щепу, стены будто из пулемёта расстреливали полчаса, а мемориальная доска раскололась и упала на пол. Понятно. Шарахнуло что-то типа МОН-50. Медленно, по стеночке пробираюсь к двери актового зала. Вонь шибанула в нос: оказывается в фойе пахло розами. Это был не актовый зал. Это был забойный цех. Убив всех, кто сопротивлялся, бандиты согнали всех оставшихся и просто перебили длинными очередями. На невысокой сцене лежали трупы в форме. Тридцать, а то и пятьдесят человек. Большинство – женщины. Следователи, дознаватели, инспектора ПДН… молодые и старые, красивые и страшные… Их всех убили. Всех! Заходить я не стал. Из коридора снял на камеру. Я и не заметил, как за спиной появились друзья.