Я сделал вдох-выдох, возвращая себе подобие спокойствия после нагоняя, затем развернулся на пятках:
- Олеся! Подойдите, пожалуйста!
И она подошла, на ходу вычёсывая сгустки крови из волос. С лица кровь она уже счистила и даже форму немного привела в порядок. А расчёска откуда? Ага – через плечо на лямке-цепочке болтается клатч – а я и не заметил, на жопу смотрел. Причём что, сука, характерно – лямка длинная – до пояса, то есть я смотрел всего на десять сантиметров ниже и не увидел сумочку. Старший партизан Семёнов, вам неполное служебное… Впрочем мне его и так уже вынесли…
Леся подошла к нам, мазнула насмешливым взглядом по мне, походя взяла у меня каску, надела на голову и обратилась к Илье, чётко отдав воинское приветствие.
- Здравия желаю! Фельдшер реанимационной бригады Скорой Медицинской Помощи, младший сержант запаса Кудайкулова Ляйсан Айдаровна по вашему распоряжению прибыла.
Меня опять перекосило. Да когда же это кончится?! Даже имя неправильно узнал.
Такое поведение вызвало у командира улыбку, он поднял руки, как бы сдаваясь:
- Можно не по уставу? Меня Илья зовут. У Вас отец военный, Ляйсан Айдаровна?
- Я сирота, Илья. Меня воспитывал дядя – военный пенсионер. Умер год назад. И если можно, на ты.
- Это чувствуется. Сколько тебе лет? Ты местная? Где живёшь, где работаешь? Куда следовали крайним рейсом?
Девушка совершенно не терялась на допросе, отвечала на вопросы чётко, последовательно и по существу.
- Мне двадцать два. Я из Татарстана, сюда меня дядя забрал шесть лет назад, после смерти родителей. Летом прошлого года закончила колледж и устроилась на подстанцию номер три, возле автодрома. Следовали в дом четыре по улице Терешковой, по вызову «падение с высоты ребёнка восьми лет». Летели с маяками, как самолёт, возле здания ОВД «Сосновый бор» нашу машину обстреляли, реанимобиль перевернулся, все мои коллеги погибли, – речь девушки замедлилась, а лицо стало терять румянец. – Меня ударило по голове каталкой и придавило сверху трупом Ивана Ильича. Я попыталась выбраться, кричала, но ничего не удалось сделать – Ильич был мужчиной в теле. Лежала очень долго, дышать было очень тяжело, когда почти потеряла сознание – ваш боец вскрыл машину и освободил меня, - в мою сторону был отвешен реверанс, но бледность на лице усилилась.
Я подобрался, а Илья подумал полминуты и сказал:
- Хорошо, Лясь. В данный момент я могу предложить два варианта развития событий: первый – сейчас вы оставляете медикаменты и отправляетесь куда посчитаете нужным. В этом случае за вашу безопасность никто не поручится. И второй вариант – вы вливаетесь в наш партизанский отряд, и приступаете к выполнению обязанностей санинструктора. Легко и безопасно не будет, но между вами и смертью будет стоять как минимум бронированный автомобиль и десяток вооружённых бойцов. Мы крайне нуждаемся в медике, у нас есть один – кобель блудливый – Никитич кивнул в мою сторону, вызвав сжатие челюстей у меня, и ухмылку у Ляси. – Но он, во-первых, ещё не окончил университет, а во-вторых он – в первую очередь боевик, а медик – по возможности. На размышления даю минуту – больше у нас просто нет, увы.
- Минута не требуется, я остаюсь с вами – девушка кивнула, слегка покачнувшись. Илья тоже заметил неладное и стал закругляться:
- Ну и отлично. Можешь привести себя в порядок и занять место в «Ниве», выезжаем минут через пятнадцать. Мы с Юрой пока откорректируем маршрут.
- Хорошо, - девушка пошла к двери автомобиля и тут у неё наконец подкосились ноги. Я был готов и поймал её на руки, слегка крякнув под весом. Барышня компактная, но шестьдесят кило в дополнение к тому, что уже висит на мне – заставили тихо выматериться сквозь зубы и оставить идею нести Ляйсан картинно на уровне груди. Ухватив кое-как, я дотащил оставшийся метр и усадил на водительское кресло.
Из кустов выбежала Леди, сидевшая в «секрете» [2] с мужем.
- Что с ней? – сразу закудахтала. – Что с девочкой?
Морщусь:
- Обычный обморок. Дай пожалуйста чемодан, – я указал на медицинскую укладку, которая стояла в паре метров, там где Ляся отобрала у меня каску.
Нашатырь и ватные шарики, как и следовало ожидать, оказались сразу сверху, в боковом ящике. Слегка смачиваю вату в нашатыре и машу ею возле носа у девушки. До кучи ещё и тру ею висок.