- Попытка побега. Всё нормально. Побег пресечён, противник жив, – нажимаю защёлку на пистолете и меняю кассету с патронами.
- А как ты вообще допустил, что он побежал?! – от мата его сдержала делегация вывалившаяся из подъезда: Аркадий-Ландыш с пацаном лет шести на шее, и серьёзная тётечка, с девочкой лет четырёх в левой руке, и помповым дробовиком – в правой. В ином случае я был бы уже обложен хуями в три этажа. В общем-то, верно: взял, напугал всех, нашумел и всё без толку. Вытягиваюсь в струнку.
- Виноват, товарищ командир. Больше не повторится. Разрешите водворить пленного обратно в багажник?
- Разрешаю. Аргон, помоги ему, – Илья зло сплёвывает на асфальт.
Вдвоём мы подняли обмякшее тело с обоссаного тротуара. На спине, в районе нижнего края левого лёгкого растекалось пятно, причём так активно, что я даже заподозрил пробитие кожи и задрал футболку. Оказалось, всё проще: одна из пуль прилетела под углом, и рассекла продажную шкуру. Кровотечение плёвое. Тяжёлые, медленные резиновые, с пластиковым сердечником, пули патронов калибра 18х45Т, которыми стреляет «оса», «стражник» и прочие аналоги, не приспособлены для пробития препятствий, но вместе с тем очень хорошо отдают свою кинетическую энергию. Такие пули содрогают человека в самом существе, выключая из реальности даже самого здорового кабана минут на двадцать, но при этом не нанося летальных повреждений. Убить из такого оружия можно только попав в голову или шею, и то – если попадёшь удачно.
Перед загрузкой в багажник, я снял с беглеца и так разрезанные штаны и подложил ему под бок: чтобы машину кровью не заляпал. После этого достал трофейный ремень (его же), и, плотно затянув на пузе, привязал к нему верёвку на руках пленного. Некоторое время думал до кучи перетянуть ему бедро жгутом, но в итоге отказался от этой идеи: не терминатор же он. Да и синдром длительного сдавления, достаточной степени чтобы убить его, разовьётся только часов через восемь. К этому моменту, я надеюсь, он уже расскажет всё что знает и обретёт вечный покой.
Колонна вновь тронулась в путь.
Ехать было, в общем-то недалеко – в микрорайон Загорский, тот самый который отделялся от АвиаМаша самолётным заводом. Путь много времени не занял: снова выехать на Старый Объезд, по нему километр, и снова петлять дворами к самому Каньону – так назывался узкий глубокий овраг, промытый за миллионы лет речкой Бабайкой – грязным ручьём метров пяти в ширину и по колено глубиной. На самом берегу Каньона стоял типовой детсад, о двух этажах из силикатного кирпича, покрашенного в зелёный цвет. Маленького Ушакова родители с самого утра отвели в садик и разбежались по работам. Так уж получилось, что места работы родителей, адрес проживания и детское дошкольное учреждение находились в принципиально разных местах, достаточно далёких друг от друга, а родители обоих супругов по разным причинам не были способны помочь. Так что когда мы составляли маршруты, то в качестве ВРЕМЕННОЙ меры мы решили, что в случае, если тревога выпадает на будний день, детёныш остаётся в детском саду и забирается оттуда в процессе движения по маршруту. Масштабные учения по эвакуации, которые мы проводили за три года всего два раза, оба раза устраивались в выходные, когда у всех совпадали возможности, так что про вероятную необходимость ехать в детсад никто особенно и не думал. Да вообще никто не думал и по-настоящему, что может произойти ТАКОЕ. Всё равно, для всех партизан всё это было скорее извращённым хобби, нежели реальной подготовкой к действительно неизбежному апокалипсису. Никто на самом деле не верил, что он реально произойдёт. А обернулось так, как обернулось. Законы Мерфи, мать его за ногу…
Декоративные ворота скрипнув, отворились, более не поддерживаемые электроприводом, и пропустили «Ниву» внутрь. Въезд у детского садика маленький – хрен развернёшься, так что остальные машины остались снаружи. В тени тополей мы выставили охранение. До сумерек было далеко, темнеет в мае поздно, но вечер уже потихоньку начинался, а самое главное – с момента блэкаута прошло уже четыре часа. Первый шок скоро должен пройти, и люди начнут вылезать из нор. А вместе с людьми полезет всякая шлёп-ёбань, и начнётся тот самый апокалипсис, к которому мы как бы готовились. С наступлением сумерек разожгутся костры, полетят витрины магазинов, богатые квартиры, банки… Однако тут нас ждал сюрприз.
- Эй вы, там! Стоять там или стреляю! Вы кто такие? – раздался крик через окно. Кричавший, если судить по голосу, не производил впечатления идиота, а это значит, что он был достаточно уверен в своих силах, чтобы кричать такое нескольким вооружённым людям.