Литвин вздрогнул, выхватил из-за пояса пистолет и пригрозил Вере:
— Жизнь тебе надоела, чёртова кукла? Что шпионишь за мной?
Вера была не из робких. Она успокоила Литвина, приклеив на стену рядом с его листовкой свою.
Вскоре Вера и ее друзья оказались в одной организации с Литвиным, а главное, в той организации, которую создали Бондаренко и райком через Шеметова. Всё это теперь узнал Дарнев.
Организация Шемегова разрослась, увеличилась втрое. Дарнев радовался предприимчивости Веры и вместе с тем его грызло сомнение.
— Всё хорошо: и конспирация, и дела, но Литвин… Пусть всё-таки Литвин не знает пока того, что ты от меня узнала.
Вера пообещала всё сохранить в тайне.
В тот вечер Дарнев предупредил и Шеметова о необходимости быть осторожным в отношениях с Литвиным.
Когда Дарнев вернулся в лес, Бондаренко сидел под единственным в землянке окном в потолке, и лучи зимнего солнца, с трудом пробиваясь сквозь замерзшее оконце, освещали его слабым светом. В землянке было тепло. Дарнев расстегнул ворот гимнастерки, сел на край нар и стал докладывать:
— Я запретил Шеметову полагаться на Литвина и открывать ему организацию. Следить за Литвиным надо…
— Почему? — спросил Бондаренко, внимательно посмотрев на Алексея.
— Потому что чёрт его знает, что он думает. Неспроста он, директор, связан с предателем, лично с комендантом связан тоже неспроста.
— Да. Что у него на уме — нам, к сожалению, неизвестно, — согласился Бондаренко. — Полагаю, и с комендантом он связан действительно не случайно… Скажи, пожалуйста, Лёша, а с кем связан Шеметов? Не с тем ли же комендантом?
— Но ведь Шеметоз специально по нашему заданию…
— А некоторые вот и по заданию своей совести не хуже работают… По велению совести партийной, комсомольской, гражданской. Вера получила от нас задание? — спросил Бондаренко.
Дарнев опустил глаза и покачал головой.
Бондаренко вызвал членов бюро послушать Дарнева, и вскоре завязался общий разговор.
— Мне кажется всё идет правильно, товарищи, — сказал Бондаренко. — Народ втягивается в борьбу, и бояться этого не следует. Помочь народу — вот это важно… А новой группе надо помочь в первую очередь. Люди подобрались такие, что им глубокое подполье не по нутру, того и гляди вылезут наружу. Сдерживать надо. Ну, как решим, друзья?
Открывать Литвину всю организацию члены бюро райкома пока не советовали. Решено было сперва его хорошо узнать на заданиях. Он добывал оружие, установил связь с лагерем военнопленных, продолжал обрабатывать полицаев.
Вера помогала Литвину. Он не замечал даже того, что Вера фактически командовала им. Она давала Литвину указания, и он их беспрекословно выполнял.
Группа действовала смело и хорошо выполняла задание по разведке. Партизанское командование и райком собрали полные данные о численности и вооружении противника в Трубчевске. Знали, что затевают гитлеровские власти, и разрабатывали план разгрома трубчевского гарнизона, решив освободить заключенных и военнопленных.
10
В той же землянке с одним окном в потолке Дарнев, когда остался один, занялся «Дневником боевых действий отряда». Это была толстая общая тетрадь в клеенчатом переплете. Она лежала в столе штаба, и члены райкома, работники штаба и командиры записывали в неё всё, что делали, наблюдали, а иногда и то, о чём думали.
«Вернуться ещё раз к обсуждению вопроса, о котором на прошлой неделе говорили». Это записал Бондаренко. Дарнев очень хорошо знал его почерк. «Если до сих пор мы толковали об усилении действий на коммуникациях, то теперь нам указали конкретный объект: взорвать железнодорожный мост на участке Почеп — Расуха…». «Отдельные операции на дороге приносили не так уж много пользы. После крушения, сообщают Литвин и Вера, дорога расчищается и ремонтируется часов за пять. Через шесть часов после аварии проходит первый пробный поезд».
Дарнев ещё раз вернулся к имени «Вера». В памяти его отчетливо встали строчки её письма: «твоя и с тобой!»
«Шесть часов, а трижды шесть — всего навсего восемнадцать часов в неделю. Плохо».
Дарнев задержался на слове «плохо». Оно было жирно подчеркнуто дважды.
«Задача взорвать мост — трудная, — читал он дальше, — но если мы взорвем с умом, то достигнем того, чего и добивается от нас командование и обком партии».
В конце записи внимание Дарнева опять привлекли два имени: Вера и Литвин.
«Проверим и Литвина и новую трубчевскую организацию, — говорилось в дневнике. — Как они проникли в колхоз Буденного? Что за организация у них… Если хлопцы хорошие, надо создать в колхозе Буденного отряд».