Так проходил день за днем. Мы совершали длительные походы, сидели в засадах, минировали железные и шоссейные дороги, взрывали мосты — в общем, вели беспощадную партизанскую войну. В сражениях и лишениях текли боевые партизанские будни, а вместе с ними приходили и боевой опыт, и успехи. Несли мы и потери. Но мы закалялись в борьбе против фашистов, сражаясь под лозунгом: «Смерть немецким захватчикам!»
Мы боролись с надеждой в сердце, с верой в окончательную победу. Конечно, мы все тосковали по дому и мечтали вернуться на родину, освобожденную от оккупантов. Во имя этого мы и боролись...»
В конце дневника Чонкич записал:
«19 июня 1944 года. Брестские партизаны двинулись на соединение с Красной Армией, которая выполняла свою освободительную миссию. Партизаны перешли к общему минированию и уничтожению дорог, и прежде всего таких основных магистралей, как Брест — Минск, чтобы помешать отступлению вражеских армий.
В ночной атаке на станцию Нихачево, которую оборонял вооруженный до зубов гарнизон оккупантов, я был тяжело ранен на минном поле перед вражеским дотом, опоясанным колючей проволокой. Меня ранило в ногу. Верный друг Озрен Рацков вместе с девушкой-партизанкой вытащили меня из-под огня. На рассвете прямо на земле, на шинели, мне сделали операцию: ампутировали ногу ниже колена. Мне потом рассказывали, что ночью в бреду я сорвал повязку. Началась гангрена, и только благодаря своевременному вмешательству бригадного хирурга, которому на маленьком двухместном самолете удалось благополучно приземлиться на болоте, жизнь моя была спасена. Теперь пришлось ампутировать ногу выше колена. Трудно описать, что я пережил в те дни.
Через несколько дней Красная Армия освободила район, где находился наш отряд. Партизаны перенесли меня через болото и передали в подвижной полевой госпиталь Красной Армии. Оттуда меня отправили далеко в тыл, в город Тамбов, а затем в военный госпиталь в Москву, который находился на Бауманской площади...»
После госпиталя Чонкич находился при югославской военной миссии в Москве. Там он встретился с Велько Влаховичем[5] и вскоре стал диктором югославской редакции московского радио. Не раз мы слышали его голос по радио: «Говорит Москва! Говорит Москва!»
«РЕЛЬСОВАЯ ВОЙНА»
Перейдя к партизанам, молодые югославские патриоты сразу же стали принимать участие в боевых операциях. Их переход к партизанам совпал по времени с так называемой «рельсовой войной». Партизаны систематически совершали налеты на магистраль Брест — Минск, которой гитлеровцы придавали важное значение. В первые же дни пребывания у партизан югославы из Бачки показали себя храбрыми бойцами.
Как-то партизаны устроили гитлеровцам засаду. Оккупанты ехали на повозках, которыми правили крестьяне, мобилизованные на лесозаготовки. Гитлеровцев было шестнадцать человек. В засаде находился взвод партизан.
По команде бойцы открыли беглый огонь. Чонкич решил захватить «языка» и крикнул немцам, что сопротивление бесполезно. Трое гитлеровцев подняли руки, двое бросились наутек, остальные же остались лежать неподвижно.
Однажды, когда партизаны отправились за продовольствием в ближайшее село, четверо югославских партизан чуть было серьезно не пострадали. Им не терпелось хоть чем-то досадить гитлеровцам, и югославы решили нарушить связь, срубив телеграфный столб. Но он оказался заминированным! К счастью, все четверо отделались легкими ранениями.
В другой раз отряд получил одно очень важное задание: требовалось заминировать участок железнодорожной магистрали Брест — Минск. К выполнению, этой задачи привлекались 60 партизан из Пинского объединенного отряда. До участка железной дороги, где предстояло установить мины, было примерно 15 километров. Партизаны вышли из лагеря вечером. Вместе с ними отправились в путь и санитары. Командование отряда приказало не оставлять ни убитых, ни раненых. Начальник штаба отряда показывал партизанам путь через болота и водные преграды. Примерно за сто метров до места партизаны развернулись в цепь и начали подползать к доту. Неожиданно хортисты, охранявшие железную дорогу, выпустили ракету. Партизаны прижались к земле. Ракета погасла, и вновь наступила темнота. Партизаны поползли вперед. Но в следующий момент в воздух взвилась красная ракета, и сразу же после этого противник открыл огонь из всех видов пехотного оружия.
Начался жестокий бой. Партизаны потеснили хортистов, несмотря на то что дот противника был защищен колючей проволокой и минным полем. Башич увидел, как бесстрашный Чонкич перескочил через заграждение, стремясь быстрее подавить эту огневую точку, но, к несчастью, попал на мину.