Катя и Юра стояли чуть поодаль.
— Значит, ты все поняла? Прежде всего посмотри подписи. Если они подделаны… Да нет, он же не идиот.
— Не беспокойся, Юра. Возможно, Костик и жулик, но уж действительно не идиот. А раз так, значит, все можно исправить.
Корреспондент прочувствованно пожимал всем руки.
— Огромное спасибо. Это просто поразительно, что в наше время находятся люди, для которых интересы страны — не пустой звук. В то время как политики сотрясают воздух, вы реальным делом показываете, как можно осуществить армейскую реформу. Вы — настоящая национальная гвардия. Да-да, именно так. Я обязательно об этом напишу, — в который раз пообещал он.
— Во пацаны приколются, когда прочитают, что я гвардеец, — улыбнулся Жора.
— Насчет аккумулятора моего не забудешь? — напомнил Дмитрию Николай.
— Конечно, конечно. Это немного не по моему профилю, но я все передам в отдел науки. Ножка от кровати, ящик…
— Бочка! Бочка, а не ящик! — заволновался Николай.
— Не волнуйся, я все записал.
Чтобы окончательно успокоить химика, Дмитрий достал из кармана листок, на котором делал записи. Вместе с листком под ноги ему выпало злополучное письмо, обвинявшее «партизанов» во всех смертных грехах. Алена подняла его и протянула журналисту.
— Вы тут обронили что-то.
— Не что-то, — подсказал Александр, которому приходилось держать сей опус в руках, — а знаменитое письмо неизвестного анонима.
Алена мельком глянула на рукописные строчки.
— Чего ж — анонима? Терентием писано.
Разговоры «партизанов» мгновенно смолкли.
— Кем?! — спросил Александр. — Терентием?! Ты точно знаешь?
Алена посмотрела на письмо внимательней.
— Его рука, — подтвердила она.
Алексей покачал головой.
— Так вот оно что. Засыпался дед.
Во взгляде Александра по-прежнему сквозило недоверие.
— Алена, а ты ничего не путаешь? «Оголтелая банда», «лишь малая толика»… На Терентия как-то не похоже.
— Чего ж не похоже? Он всегда любил покрасивей завернуть. Ишь, черт, чего учудил. То-то все стонал: «Гвоздей ящик, стекло оконное…»
— Это что ж он, сука, — ощерился Жора, — за ящик гвоздей нас продать хотел?
— Причем, прошу заметить, наших гвоздей, — напомнил Николай.
Жора передернул затвор автомата, висевшего у него на шее.
— Все, дед… Пожил свое, пора и честь знать.
— Мужики, мужики… — заволновался корреспондент. — Вы чего?
Николай поднял руку.
— Не беспокойся, Димок. Жорик в переносном смысле. Но проучить старого надо, тут вопросов нет. Слышь, командир, — подозвал он Юрия. — Иди сюда. Дело есть.
Юрий, по-прежнему инструктировавший Катю, оглянулся.
— Что?
— Дело, говорю, есть. Интересная подробность выяснилась. Оказывается, это дед Терентий на нас настучал.
— Терентий?! — не поверил Юрий. — Не может быть.
— Может — не может, а рука его. Алена узнала.
Юрий посмотрел на девушку. Та согласно кивнула.
— Его. И говорить нечего.
— Ничего себе, — Юрий подошел к остальным. Катя последовала за ним.
— Так вот мы тут думаем, — продолжил Николай, — что деда надо проучить.
— Проучить? А как? Давайте с ним поговорим.
— Э, нет. Это несерьезно, — не согласился актер. — Он на нас в газеты пишет, а мы — поговорить?
— Правильно, Леха, — поддержал его Жора. — Пусть за базар ответит.
Юрий не очень понимал, к чему клонят сослуживцы. К тому же весть о предательстве Терентия пришлась весьма некстати. Своих проблем полно, а тут еще это.
— И каким же образом?
— Может, в яму? — предложил Николай. — На денек?
— Да вы что, мужики, — воспротивился Юрий. — Получится, мы и вправду каратели какие-то.
— А что, если выслать его? — осенило Александра. — За нарушение правил совместного общежития.
— Это куда же? — не понял Юрий.
— Да в Питер. На недельку.
— Из деревни — в Питер? — хмыкнул Алексей. — Думаешь — это наказание?
— В современный Питер? Однозначно.
— А как?
— Элементарно. Этим вертолетом. Он же может через деревню пролететь?
— Точно, — обрадовался Виктор. — И Алену заодно подбросим.
Предложение о высылке Терентия хоть и выглядело более гуманным, чем помещение в зиндан, но все же не вдохновило Юрия. «Им легко фантазировать, — подумал он, — а отвечать в случае чего придется мне».
— Да нет, мужики, так тоже нельзя. Куда он там денется?
— Давай я его к нам возьму? — неожиданно предложила Катя.
— К нам?!
— А что? Поживет недельку, а потом я его на поезд посажу до Кривохуково. Будет знать, как анонимки писать.
Оставшись в одиночестве, Юрий несколько растерялся.
— Ну, не знаю… Он же, наверное, не согласится.
— А вот тут уже его никто не спросит. В общем, кто за высылку? — поставил вопрос на голосование Алексей.
Все дружно подняли руки.
— Единогласно.
После столь мощного волеизъявления Юрий решил не спорить с народом, хотя история по-прежнему представлялась ему крайне сомнительной.
— Кто приведет приговор в исполнение? — спросил Александр.
— Я! — шагнул вперед Жора.
— Вот это — ни в коем случае! — воспротивился Юрий.
— Юр, да я там живо ему зачистку устрою.
— Как раз поэтому.
— Юра, пусти меня, — предложил свою кандидатуру Алексей. — Знаешь, как я это сыграю!
— Никаких игр! — Юрий не на шутку разволновался. Речь все же шла о живом человеке, причем весьма преклонных лет. — Вы что тут хотите устроить? Чтобы нас всех в дисбат отправили? Значит, так, — определился он. — Войти в деревню тихо как ниндзя, аккуратно взять деда — и улететь.
Ситуация немедленно вернулась на круги своя.
— Кто у нас ниндзя? — спросил Александр.
— Я! — отозвался Жора.
— И думать забудь, — охладил его пыл Юра. — Пойдут Леша и Александр.
— Есть! — отозвались оба.
— И чтобы никаких фокусов в деревне. Уехал дед родственников навестить. Поняли?
— Поняли, — подтвердил Алексей.
— Юра, ну пусти меня с ними, а? — взмолился Жора.
Юрий посмотрел на него. На лице Жоры была написана такая искренняя мольба, что командир сдался.
— Хорошо. Но только под контролем ребят. Хоть ты у нас и ефрейтор.
Жора вытянулся в струнку.
— Есть, командир!
— Тогда грузитесь, — Юра повернулся к Кате. — Присмотри там за ними, чтоб не набедокурили. А лучше было бы оставить деда в покое. Чует мое сердце, зря это все…
— Не волнуйся, — Катя поцеловала мужа в щеку, стесняясь проявлять более пылкие чувства на глазах у его подчиненных. — Все будет хорошо. И здесь, и в городе. Я умная, я справлюсь. А деда в Эрмитаж свожу.
Ум жены не вызывал у Юрия никаких сомнений, но хитрющее лицо Алексея и энтузиазм Жоры давали серьезный повод для беспокойства.
Салтычиха тянула из колодца ведро, когда из-за леса прямо на деревню вылетел вертолет. Ведро, колотясь по стенкам колодца, полетело обратно. Вертолет, оглушительно грохоча винтами, сел прямо на улицу перед домом Терентия. Салтычиха, не помня себя от страха, присела и спряталась за колодцем.
Из вертолета выскочили трое в военной форме. Грохоча сапогами, они бегом проследовали в избу.
— Святый боже… — заголосила Салтычиха. — Чего ж это деется-то?
Несмотря на жуткий страх, она быстро просеменила к забору и глянула в щелку между штакетинами. Дверь дома Терентия распахнулась. Двое военных вынесли вопящего старика, держа его за руки и за ноги. Третий, с автоматом на шее, шел впереди. Салтычиха немедля признала в нем бугая с военной базы.
— Сынки, пожалейте! — кричал Терентий. — Христом богом прошу! Бес попутал!
— Молчи, дед, — прикрикнул на него Алексей. — Приговор обжалованию не подлежит.
— Ах ты, боже… — продолжал причитать дед.
— Что деется-то… Что деется… — шептала Салтычиха.