Поэтому Сильви убежала переодеваться: девушка должна выглядеть элегантно даже у себя дома за ужином, а я уставилась в зеркало. Слегка растрепанные, но все еще льющиеся по плечам крупными волнами волосы расчесала, надела платье, в котором можно чувствовать себя комфортно, а не сидеть, как будто ты проглотила палку.
– Все будет хорошо, – пообещала себе.
Папа поймет.
Нет, правда, поймет. Тем более что с образом Ландерстерга как-то не вязался разговор в стиле: «Ваша дочь сказала, что вы насильно решили выдать ее замуж», – а просто отказ… Ну, к отказу надо быть готовым. Если честно, я испытывала ощущение легкости по поводу того, что все так быстро закончилось. Облегчение, никак не связанное с тем, что внутри что-то тоненько цапнуло при мысли о том, что мы больше не встретимся.
И с тем, что ладонь снова опалило пламенным льдом.
К счастью, эта страница моей жизни навсегда останется в прошлом, и завтра я снова стану просто студенткой, у которой на носу зачеты и защита диплома. И кастинг в «Эрвилль де Олис»!
С этой мыслью я выпорхнула из комнаты, чтобы услышать внизу голоса. Отца, Ингрид и… брата?! Даргел исключался из «общего» ужина по той причине, что уже давно жил отдельно, но сегодня, видимо, решил заглянуть в гости. Не заметила, как оказалась сначала на лестнице, а потом – уже с визгом – в его объятиях. Под неодобрительным взглядом Ингрид обхватила его руками и заглянула в глаза снизу вверх.
– Лали, – мягко произнес брат, целуя меня в макушку.
Имя Лали, кстати, придумал он. Точнее, он говорил, что я так себя называла, когда училась разговаривать, и с тех пор оно ко мне прилипло.
– У-у-у, какой ты стал большой, – насмешливо произнесла я.
В ответ брат легонько щелкнул меня по носу.
– Чем обязаны?
– У нас сегодня большой день, – вместо Даргела ответил отец, и я вопросительно посмотрела на него. Кажется, папа на меня совершенно точно не злился.
– Большой день? – Сильви присоединилась к нам.
– Да. – В голосе отца звучала гордость. – Сегодня Лаура стала невестой. Дочка, ты молодец. Поздравляю!
Все, что сегодня произошло, кажется мне бредом. Или сном. Поэтому я упускаю момент, когда можно было спросить: «Что?!» – выпучив глаза на манер придушенной рыбки, и все по очереди бросаются меня поздравлять. Сначала – Сильви, которая виснет на нас с Даргелом, как елочное украшение, и кричит мне в ухо: «Я знала, что моя сестра самая лучшая!»
Потом Ингрид, которая говорит в своей манере (очень сдержанно):
– Поздравляю, Лаура.
И даже брат, который всегда знал меня как облупленную, произносит это драконово:
– Поздравляю.
А я понимаю, что мне нечем дышать. Настолько нечем, что я выворачиваюсь из рук и со словами:
– Сейчас вернусь, – бросаюсь в сторону гостиной.
Там есть балкон: огромный, с панорамными окнами, и вид с него на заснеженный город просто потрясающий… был бы, если бы перед нашим домом не выросла еще одна высотка. Я стою, вцепившись в поручни, и пытаюсь осознать случившееся. А случилось именно то, что один дракон меня просто-напросто нагрел!
«Я вас услышал!» – говорили они. Они – в смысле его иртханейшейство, Торнгер Ландерстерг Первый, единственный и неповторимый.
И ведь как говорил, ископаемое! Так, что я повелась и поверила. Ни на секунду не усомнилась в том, что для меня все закончилось благополучно.
Морозный воздух впивается мне в кожу, остужая желание прямо сейчас набрать номер Ландерстерга (еще бы он у меня был) и поинтересоваться, с какой радости меня осчастливили величайшей честью. Я уже почти готова это сделать, когда на балкон выходит Даргел.
– Лали? – Он набрасывает мне на плечи пиджак, на мгновение возвращая в приемную его иртханейшейства, и у меня перед глазами мелькает лицо Ландерстерга. Резкая линия бровей, прямой взгляд в упор, холодный и жесткий. – Все в порядке?
Я поворачиваюсь к брату. Даргел у нас в семье единственный темноволосый, он пошел в маму. Из-за этого, когда мы появляемся где-то вместе (там, где нас не знают), отовсюду доносится: «Красивая пара». Мы с ним тихо хихикаем, но сейчас мне не до смеха. Я смотрю в его фиолетовые глаза и думаю о том, что могу вот прямо сейчас все ему рассказать. Признаться, что я не собираюсь замуж за Ландерстерга, что все это – грандиозная ошибка, потому что одного высокопоставленного дракона перемкнуло. И пусть у брата своя практика. У него только-только начинается карьера, но я точно знаю, что он однозначно примет мою сторону. А это значит – ссора с отцом, испорченный вечер и полная задница, выражаясь словами Рин. Рин, в отличие от меня, не стесняется в выражениях, и сейчас мне тоже не хочется стесняться. Все, что мне хочется, – это поговорить с Ландерстергом и сказать, что я о нем думаю.