Оказалось имя его не Бэтти, а фамилия не Поттер. Он родился на чердаке гончарной мастерской в Бэттерси (пригороде Лондона, догадалась Геро). С юности за уменье влезать в окна верхних этажей заслужил горделивое прозвище «Бэттереийский кот» — отсюда имя и фамилия[9]. В тот период он вступил в брак с первой из двух законных жен, и все было бы хорошо, не заключи он одновременно второго с одной вдовой из Хаундсдит-ча. Законная миссис Поттер узнала об этом. И, распалясь от джина и ревности, «продала» Бэтти «крючкам». Его схватили с поличным, когда он спускался по водосточной трубе. И пришлось Поттеру жить пять лет на содержании Ее Британского Величества.
— А когда я вышел, — доверительно продолжал Бэтти, вспоминая те далекие дни с ностальгической нежностью, — то снова женился. Первая жена померла, пока я сидел, а вдова сошлась с одним боксером. Только Эджи оказалась скандальной-бабой — вот как можно обмануться в женщине.
Возраст и еще несколько сроков в тюрьмах Ее Величества поубавили у него ловкости, но похоже ничуть не улучшили нравственности. Он пытался влезть в спальню капитана Фроста, но капитан проснулся и застал его.
— Честно говоря, — признался Бэтти с обезоруживающей откровенностью, — я видел, как Фрост вернулся домой, и готов был поклясться, что он пьян, как сапожник, иначе не полез бы к нему! Тогда мне было невдомек, что он может выпить больше, чем полдюжины ирландских матросов и при этом не терять рассудка. Капитан задал мне хорошую взбучку и хотел сдать «крючкам». Но по доброте поднес стаканчик, потолковали мы по-приятельски, а потом он и говорит: «Что ж, если разобраться, я и сам не в ладах с законом, так с какой мне стати помогать этим ублюдкам (прошу прощения, мисс) заполнять свои тюрьмы?» Понимаете, у него дела тогда шли скверно — капитан не видел своих родичей несколько лет, его крепко прижало, и он попросил у них денег взаймы, но дядя лишь разрешил ему переночевать с условием, что Рори наутро уйдет и больше не появится! Поэтому мы обчистили спальню, как могли, смотались и тем же утром отплыли на сказочный Восток.
— Обчистили?..
— Ну, облегчили. Разгрузили.
— То есть, обокрали? Неужели, — в ужасе спросила Геро, — мистер Фрост помогал вам грабить дом своего дяди?
— Да, — подтвердил Бэтти, довольный тем, что явно принял за похвалу. — И добыча оказалась недурна. Ложка из чистого серебра, побрякушки с драгоценными камнями и двести семьдесят пять золотых гиней, они лежали в сейфе, который любой младенец мог бы открыть согнутой шпилькой. Нам все это очень помогло. Вот уже пятнадцать лет, а то и больше, мы с ним неразлучны. Куда нас только не носило, и я ни разу не пожалел об этом. Хотя иной раз чего бы не отдал, только бы снова увидеть Лондон… Ц-ц-ц!
Мистер Поттер мечтательно заговорил о лондонских туманах, Темзе, видах и запахах родного города; его блестящие зоркие глаза подернулись дымкой нежных воспоминаний.
Геро подозревала, что за постоянными визитами мистера Поттера кроется какой-то тайный мотив. Скорее всего капитан Фрост велел ему занимать ее и держать под наблюдением, чтобы она случайно не увидела чего-то нежелательного. Тем не менее, девушка радовалась обществу старика, он многое знал (или притворялся, что знает) о Занзибаре и часами напролет рассказывал ей фантастические истории, небылицы о колдовстве и черной магии. О священных барабанах и губительной засухе, вызванной чарами вождя местного племени. Этот вождь поссорился с султаном и выстроил себе дворец, куда теперь являются призраки убитых рабов.
— Мвении мкуу одних замуровали заживо, чтобы принести вождю удачу, — объяснил Бэтти. — А других, в несколько раз больше, убили, чтобы их кровью разводить известь.
— Нет! — содрогнулась в ужасе Геро. — Не верю, это неправда!
— Такая же правда, как то, что я сижу здесь. Спросите кого угодно!
Геро спросила капитана Фроста, тот пожал плечами и ответил, что не удивился бы этому.
— Но разве можно поверить, что они действительно способны на такое? В нашем веке?
— Почему же нет? Эти мвении мкуу были знаменитыми шаманами и, очевидно, сохранили свои воззрения. Для африканцев человеческая жизнь ничего не стоит, а убийство — любимое развлечение. Я готов поверить, что в стенах дворца Дунга замуровано сколько-то тел.
— Но почему же султан не воспрепятствовал этому?
— Имам Саид? Хоть он и стал султаном Занзибаре, мвении мкуу жили там задолго до него. К тому же, полагаю, он побаивался еще одной трехлетней засухи. Бэтти рассказывал вам эту историю?