6.
- Позвольте! - воскликнул полицейский, - как же так, багаж на месте, а пассажиров нет? Чаще бывает наоборот!
Проводник развёл руками. В купе вошёл следователь Смирнов.
- Вот, поглядите, - обратился полицейский к следователю, - вещи не тронуты, проводник не в курсе. Спали вместе. От этого люди чаще появляются, чем пропадают.
- Может быть, отстали от поезда?
- Была всего лишь одна остановка, - пояснил проводник, - поезд стоял две минуты. Из вагона никто не выходил.
- Очень странно! - поджал губы следователь и высунулся в окно.
- Сысоев, хватит курить, заходи!
В купе вошёл оперативник.
- Пофотографируй, пальчики сними. Сам знаешь! Очередной «висяк», будь он неладен!
Проводник тупо смотрел на Сысоева.
- Данные о пассажирах, пожалуйста! - произнёс следователь, выпуская проводника из купе.
7.
- Соня, скажи, что ты поняла? – вздохнул Константин Сергеевич.
- Поняла, что мы, наверное, умерли!
- Сказали тебе, что всё будет по-другому. Значит, не умерли, раз будет!
- Бог мой! – вскричала Соня, - что вы о смерти знаете?
Константин Сергеевич согласился, что почти ничего.
- Амар сказала, что завтра всё станет окончательно ясно.
- Я слышал, что сорок дней в пустыне торчать, - вздохнул старик.
- Бедуины всю жизнь в пустыне живут.
- Под старость лет сделался пустынником? Это ни на что не похоже!
- Амар говорила что-то о новых смыслах. Запереть нас в пустыне, что может быть более бессмысленного? - усмехнулась Соня.
Константин Сергеевич направился к выходу.
- Вижу, тебе не «пошёл» туарегский хлеб с верблюжьим молоком, - проводила взглядом девушка.
- Смеёшься?
- А что ещё остаётся делать?
- Искать теплых вещей. Ночь впереди. Это, между прочим, пустыня.
- Ладно, поищем. Палатка не велика, - согласилась Соня.
Она открыла сундук и достала несколько верблюжьих шкур.