В четырёх остальных семьях тоже были дети. Но это были мальчики и гораздо старше меня. Они категорически не впускали единственную маленькую девочку в свой мужской мирок и в компании своего пестуна ежедневно, после обязательных занятий, уходили играть на поверхность. Моя пестунья мне никогда этого не позволяла. Да и как она могла это сделать? Скафандров жизнеобеспечения такого мизерного размера просто не существовало. Так что, после своих необременительных обязательных занятий, я убегала по коридорам внутреннего сообщения подальше от жилого сектора и аналитических лабораторий, где и выдумывала себе всякие бесхитростные игры или сочиняла истории, где я, конечно же, была в роли главной героини. Моя пестунья была только рада, видя, что я не путаюсь у взрослых под ногами, отвлекая их от работы. И вдобавок совершенно не надоедаю пестуну мальчиков, в очередной раз безрезультатно уговаривая его взять меня с собой.
Шло время, я подросла. Но космос есть космос. Там может случиться всякое. Однажды мои родители не вернулись из очередного наблюдательного полёта. Их космический корабль навсегда замолчал где-то на краю исследуемого сектора. Когда прибыли вызванные спасатели, было уже слишком поздно.
Одинокой маленькой девочке не место на исследовательском астероиде. Согласно закону, до моего совершеннолетия, моим опекуном определялся командир группы спасателей. Как следствие, он забрал меня с собой. Так я поселилась в доме Артура. И, хотя я очень скучала по родителям, он и его жена Делия сделали всё возможное, чтобы разрушить моё одиночество. И, пусть не сразу, но постепенно это им удалось. Они действительно полюбили меня. Даже не смотря на мою привычку постоянно замыкаться в себе, они раз за разом дарили мне свою любовь. Ненавязчиво и тактично окружая, обволакивая ею, пока я не смогла полностью стереть стену отчуждения возникшую между нами.
Конечно, я тоже старалась. Мне стоило большого труда перебороть чувство ненужности и отверженности, в своё время внушённое мне мальчишками, которое было усугублено гибелью родителей. Но время и любовь приёмной семьи сделали своё дело. Я быстро поверила в себя, стала более открытой, оставаясь такой же любознательной, но теперь уже более целеустремлённой из-за принятого решения. Конечно, из-за моего столь малого на тот момент возраста моё желание не могло сбыться сразу. В космическую академию меня, увы, пока принять не могли. Ну, что ж. Я считала каждый день, который мне пришлось прожить в приёмной семье, пока прошло положенное количество лет.
И вот время пришло. Необходимый допустимый возрастной предел пройден и теперь я лечу. Лечу наконец-то поступать в академию. Ведь в память о родителях я уже давно твёрдо решила стать таким же наблюдателем, как и они. Большой космический лайнер, собирая по пути следования пассажиров, ровно через две недели должен был доставить меня на Кайли где вместе с такими же подростками я буду учиться основам науки вероятностного анализа. Делия, жена Артура в своё время забравшего меня с астероида и пусть по своему, но заменившего мне родного отца, не выдержала и расплакалась. На прощание она подала мне небольшой свёрток.
- Разверни его, - сказала Делия.
Я разорвала упаковку. Там лежал комбинезон наблюдателя!!!
- Он пока ещё тебе велик,- сказала она,- но я думаю, ты скоро подрастешь, и он будет тебе в пору. Лети к своей мечте девочка. И пусть звёзды будут к тебе более милостивы, чем к твоим родителям.
Я мысленно была уже там, в академии. Поэтому быстренько чмокнула её в щеку, на прощание махнула рукой Артуру и, перепрыгивая через две ступеньки, бегом побежала к транспортнику, по пути засунув комбинезон в небольшую сумку со своими вещами.
Оказывается, я была довольно-таки обеспеченным человеком. Родители, а потом и Артур, оставили на моём счету весьма внушительную сумму, поэтому на корабле мне выделили роскошную, богато обставленную разнообразной удобной мебелью огромную каюту с персональным регенератором и гипносом, под завязку загруженным программами гипносна, тщательно подобранными согласно моему возрасту. До этого я никогда не летала на таком громадном и комфортабельном космическом лайнере. Да и вообще, летала только раз в жизни, на корабле приёмного отца, потрясённо осознавая, что корабль спасателей по сравнению с ним был просто крошечной мошкой.
Я долго перебирала стоящие в каюте безделушки. Рассматривала висящие на стенах картины, вазы с живыми растениями и цветами. Удивлялась мягкости тщательно подобранных в тон мебели ковров на полу, затейливости вышивки на лежащих повсюду подушках. Потом несколько дней разгуливала по лайнеру. Заглядывала в каждое доступное моему любопытному носику местечко, мысленно придерживая то и дело отвисавшую челюсть пока потрясённо разглядывала всё это великолепие.