— Задаром возьмём, — рыкнул на неблагодарного субъекта спаситель. — Мы тебе коня с хунхузом подарили, а ты нам рясу и книги отдашь.
— Святое писание больших денег стоит, — резво запрыгнул на телегу и вцепился в тюки с макулатурой жадный попик.
— Так и награду за поимку Белого Хунхуза тебе царская власть не маленькую отвалит, — скомкал отнятую рясу казначей и спрятал трофей за спину. А будешь долго препираться, от каравана отстанешь. Вон уже остальные купчишки разбросанное барахло подобрали и в путь готовы тронуться.
— Чёрт с вами, басурмане, грабьте бедного святого человека, — смирился с разбоем торговец реликвиями. — Только до пограничного кордона сопроводите, а то налетят обиженные разбойники, порубят православных.
— Сопроводим, за отдельную плату, — выжимал из ситуации максимум пользы деятельный казначей.
— Так уж обобрали по полной, — всплеснул пухлыми ладошками горемычный поп.
— Остальные купчишки не знают о нашем уговоре, — подмигнул подельничку ловкий махинатор, — пробегись вдоль каравана, собери плату за вооружённое сопровождение. Денежки можешь себе оставить, а нам выдай бумаги с церковной печатью.
— Сущие разбойники, — показно нахмурил брови очень заинтересовавшийся выгодной аферой церковный деятель. То, что торговцы дорого заплатят за конвой, поп не сомневался. Китайцы боялись странных путешественников не меньше хунхузов. Да и те могли в любой момент вернуться с подмогой. Меж двух огней попали бедолаги— раскошелятся. Поэтому торг попик затягивать не стал — А какие бумаги вам потребны?
— Монастырские накладные и разрешение на торговлю религиозной литературой. И вообще, вываливай-ка всё.
— Да чтоб ты подавился, вымогатель, — торопливо достал из кожаной сумки пачку бумаг попик и швырнул на разорванный холщовый тюк.
— Ещё документик сварганишь для моего товарища, — кивнул на атамана отрядный писарь. — Что принят отставной прапорщик Ронин Алексей в монахи. Чин церковный пропишешь, какой уж сможешь, и печать на бумаге поставишь.
— Лишь в иноки смогу произвести, — скромно развёл руками церковный делец. — Только это уж обещаю на пограничном кордоне вам прописать. В дороге аккуратно не получится. А сейчас дозвольте, господа контрабандисты, денежки с каравана собрать, пока в путь не тронулся.
Толстый попик резво соскочил с телеги и, подобрав руками подол рясы, посеменил короткими ножками вдоль телег, мзду с торгашей за безопасную проводку каравана собирать.
Атаман не мешал мелочному казначею отряда обогащаться, но искренне недоумевал.
— Зачем нам эта морока? — с неприязнью глянул на рассыпанные бумаги Алексей.
— Ты свою небритую рожу давно в зеркале видел, турист? — криво усмехнулся Андрей.
— Да, надо бриться начинать, — потрогал густой пушок на щеках юноша. Семнадцать лет уж в этом году парню исполнится. Хоть и выглядел сын ведьмы на двадцать пять, но щетина на лице только сейчас начала расти. До сей поры казачок безусым ходил.
— Пять мужиков с бандитскими рожами— больно подозрительная компания, — показал растопыренную пятерню Андрюха. — А твоя богатырская фигура с военной выправкой, вообще, на нехорошие мысли наводит. Лучше бы от остальных чуток в сторонке держаться. Паспорт тебе япошки выдали почти, как настоящий, а теперь ещё в иноки запишешься. Вон смотри, какими удобными сопроводительными бумагами монахи попика снабдили— проездные без определённого места назначения. Дозволено распространять веру, где паства примет. Так не только по Китаю, но и по всей Руси путешествовать можно. Власти чинить препятствий не станут. Главное— в чужую церковную епархию со своим уставом не лезть, попы конкурентов не любят. Но мы же книженции особо рьяно продавать не намерены. Даст господь, до самых центральных губерний не распродадим Христовы заповеди. Я у тебя в найме пойду. Кому-то за товаром следить надобно и постой святому проповеднику организовать. Ты же у нас чудик не от мира сего, праведник, каких не сыскать. Да и по бумагам, в Японии состряпанным, сильно на голову контуженный. Вот подлечился в Китае, но, видно, не до конца. Иногда в душе бесы буянят. Вспомни, как в Макао раздухарился.
— Такое больше не повторится, — заскрипел зубами Алексей, вспоминать своё состояние во время пожара не хотелось.
— Лучше не зарекайся, атаман, — озорно подмигнул Андрюха. — Злыдней по земле много бродит, обязательно под руку подвернутся.
— Может и правда, в монахи податься? — нахмурившись, всерьёз воспринял идею Алексей. — Соблазна губить народ меньше будет, а проповедовать и лечить в рясе даже сподручней.