По поручению М. Горького, несколько позже, мы встретились с Василием Григорьевичем Янчевецким (В. Яном) и долго беседовали, очень дружески, о его рукописи. Я сделал несколько замечаний и рекомендаций по ее содержанию, сводящихся главным образом к тому, чтобы усилить показ насилия и жертв завоевателя (говорил же К. Маркс о том, что "после прохода монголов трава не росла") и вместе с тем опрокинуть бытовавшее мнение, будто бы монголы проходили через покоряемые страны без всякого сопротивления, как нож сквозь масло.
Горький согласился с моими замечаниями. "Грядет новый Чингисхан - Гитлер, - говорил Алексей Максимович, - и надо показать ужас его нашествия... важность и возможность ему сопротивляться..."
Автор с пониманием воспринял эти пожелания, доработал рукопись, и весною 1939 года появилась его прекрасная книга "Чингисхан".
Несколько позже, в годы Великой Отечественной войны, писатель выделил из этого произведения и развил в самостоятельную повесть тему борьбы опального наследника трона Хорезм-шахов Джелаль эд-Дина и его отважных воинов-хорезмийцев, с нашествием Чингисхана. Давшая название нашему сборнику повесть "На крыльях мужества" печаталась в годы войны в Средней Азии, ее книжки в "Библиотечке бойца" посылались на фронт.
Через несколько месяцев после выхода в свет "Чингисхана" началась вторая мировая война, возвестившая о появлении современного (тогда) "бронированного Чингисхана", и книга В. Яна, рассказывающая о событиях семисотлетней давности, стала необычайно актуальна.
Эта повесть, как и появившаяся вскоре, накануне вероломного нападения фашистской Германии на СССР, ее продолжение, повесть "Батый", а затем и другие книги исторической эпопеи В. Яна рисовали трагические и героические картины истории, воскрешали образы наших далеких предков, защищавших Родину от завоевателей, и вдохновляли советских воинов, оборонявших родные города и села от армии современных "чингисханов и батыев".
Произведения, вошедшие в настоящий сборник, близки по времени действия, рисуют события одной исторической эпохи XIII века: нашествие с Востока на Среднюю Азию орд Чингисхана и отчаянное сопротивление насильникам воинов-хорезмийцев, возглавляемых Джелаль эд-Дином ("На крыльях мужества"), отражение вторжений в Северную Русь с Запада шведских и тевтонских рыцарей-завоевателей свободолюбивыми русскими воинами, предводимыми юным князем Новгородским Александром Ярославичем, прозванным впоследствии "Невским" за победу на Неве ("Юность полководца").
Обе эти повести продолжают и развивают тему вторжения и сопротивления насильникам, начатую автором в повестях своей трилогии, призывают к борьбе за свободу и независимость, рисуют героические образы борцов за родные рубежи, светлые лики их руководителей, мрачные фигуры завоевателей.
В этих произведениях автор, не прибегая к готовым обобщениям, лишь отобрав необходимый исторический материал, силой художественного воображения и мастерством писателя, воссоздал прошлое в рельефных, ярких картинах и живых фигурах персонажей действия, чем ответил на вопрос: почему культурные, высокоразвитые по тем временам цивилизации, страны и народы с многомиллионным населением были завоеваны и раздавлены иноземным врагом, меньшим по численности, зачастую стоявшим на более низкой ступени общественного развития, но сильным своим единством, военным искусством, грабительской целенаправленностью, вероломством и беспощадностью, как это было в нашествиях Чингисхана и Батыя.
Убедительность и влияние произведений В. Яна в том в особенности, что его художественные образы не противоречат исторической правде, а, напротив, раскрывают, подтверждают ее.
Повести писателя, как и его исторические рассказы, свидетельствуют о тщательном изучении документальных материалов изображаемых эпох и современных исследований, о богатом творческом воображении, всегда основывающемся на жизненной правде. Именно поэтому для В. Яна, глубоко познавшего эпоху, историческая правда и есть художественная правда.
Читатель верит его героям, и если они и не произносили слов, приписанных им автором, то могли бы их произнести. Возможно, некоторых поступков, совершаемых героями этих произведений, не было в действительности, но они могли быть, настолько верно и живо нарисовал писатель образы своих героев.
Вместе с тем автор мастерски владеет словесной живописью. Колоритны его описания Древней Азии, в которых яркость красок сочетается с верностью изображения бытовых деталей. В этом В. Яну, несомненно, помогли личное знакомство с "голубыми далями Азии", путешествия по ее пустыням и горам, селениям и городам, встречи с ее жителями, многие переживания и впечатления, оставшиеся от нескольких лет, проведенных им "под солнцем Азии".