– У меня нет злых намерений, – как-то растерянно говорит морлок.
– Тебя, тварь, я не спрашивал, – сразу же реагирует Хельмут. – Сиди и молчи.
– Давайте вернемся к обсуждению проблемы, – прерывает этот бардак Сержант. – Пусть морлок покажет место на карте. Подойди сюда, – он кивает Ио.
Тот бросает на меня неуверенный взгляд и медленно поднимается на ноги. Его волосы снова идут нервными волнами. Сержант кладет перед ним на стол планшет и разворачивает карту. Довольно условную, надо сказать. Последний скан местности был проведен с орбиты больше чем пятьдесят лет назад, как раз перед тем, как приземлился корабль с первыми колонистами.
– Плохая карта, – морлок проводит ладонью над голограммой и опускает руку.
– Другой нет, – Сержант зачем-то увеличивает яркость изображения. Словно это может чем-то помочь.
– Вот в этом квадрате, – Ио кончиком пальца касается голограммы. А я замечаю, что его аккуратные черные ногти отросли, став отдаленно похожими на когти его взрослых сородичей. – Самый прямой маршрут будет проходить через природные разломы и заболоченную местность. Он недоступен. Я предлагаю воспользоваться сетью уцелевших коммуникаций и дорог. Днем можно будет передвигаться по поверхности, а ночью – спускаться вниз. Так больше шансов добраться до цели с наименьшими потерями. Вот так, – он касается экрана планшета и прочерчивает через карту красную линию, по ходу отмечая маркерами дороги и спуски в коммуникационные люки. Так легко, словно делал это много раз.
– И ты считаешь, – Хельмут поворачивается ко мне, – мы поверим этому твоему мутанту?
Я бросаю короткий взгляд на Ио. Морлок стоит у голограммы, опустив голову. Правая сторона лица у него вся в сетке черных тонких вен.
Он замечает мой взгляд и тоже поднимает глаза. А я чувствую чужие недоумение, страх и растерянность. Морлок как-то совсем по-человечески закусывает губу. И я понимаю, что все это время он комкал в пальцах свободной руки оторванный карман висящего на нем мешком моего старого комбинезона.
– Хельмут, кончай цирк, – бросаю грубо. – Другого шанса свалить с этой планеты нам не представится.
– Мы что, так просто поверим мутанту? – теперь Хельмут обращается к Сержанту.
– А что ты предлагаешь? – перебивает его до этого момента молчавший Горячев. – У тебя есть другая информация о возможности спасти не только свою задницу, но и задницы кучи народа?
– Я предлагаю сдать тварь в службу безопасности, – через короткую паузу говорит Хельмут. – И не кормиться ложными надеждами.
Почему-то теперь это слово коробит. Хотя я и сам не так давно звал морлока не иначе как тварью или мутантом, хотя ни первым, ни тем более вторым морлок не являлся.
– Хватит называть его тварью! – наверное, в моем голосе слишком много угрозы.
Ио, стоящий у до сих пор развернутой карты, вжимается в стену, смотрит на меня испуганно.
– Давайте на этом пока закончим, – дипломатично предлагает Сержант.
Хельмут зло мне улыбается, картинно отдает честь и сваливает. За ним прощаются Горячев и Сержант.
А через час в мою дверь стучатся парни в оранжевом.
***
Ио забрали без лишних вопросов и проволочек. Мне сходу, прямо с порога, всадили заряд из шокера, и пока я корчился на полу, в морлока выпустили пару дротиков со снотворным, стянули лодыжки и запястья липкой высокопрочной лентой и унесли на стандартных оранжевых носилках.
Все это было проделано за несколько минут, так что когда я очухался, в отсеке уже никого не было, а на столе лежала повестка на заседание Совета Безопасности, куда я должен был явиться завтра в девять.
Хотя на самом деле все это было тем еще фарсом. Я уже сейчас мог сказать, чем закончится эта история.
Ио пустят в расход, а я попаду на черные работы, куда-нибудь на обслуживание системы удаления отходов. Паек мой сократят до минимума, и до конца срока я не дотяну.
Вариантов у меня было два. Пойти на заседание и выполнить все его предписания или вытащить Ио из изолятора, вскрыть мешок с НЗ и свалить за стену на поиски мифического корабля морлоков.
И одно я знал точно: сдохнуть в вонючих коллекторах мне хотелось меньше всего.
К тому же я чувствовал непонятную ответственность за Ио. Проще говоря, оставить его умирать я не мог. Может, конечно, все это было следствием влияния на мой разум, или же у меня внезапно проснулось то, что называют душой, не знаю.
Но в любом случае я вытащил из-под койки запакованный в плотный черный полиэтилен ящик, вскрыл упаковку и наскоро принялся перекладывать содержимое в рюкзак.
Патроны на оружие для патрулирования на руки, конечно, не выдавали, мы получали по три магазина на выходе, перед самым шлюзом, но любой уважающий себя Патрульный имел привычку проносить с собой неиспользованный остаток, отмечая в журнале, что отстрелял все.
Понятное дело, все это строго контролировалось, но на то Патрульные и знали каждую дыру в стене. Потому что, обладая этими знаниями, проще простого было спуститься в коллекторы, припрятать пару магазинов в герметичном схроне, спокойно пройти дезинфекцию и спуститься обратно уже изнутри, чтобы забрать нужное до планового обхода коллекторов рабочими. Все это удавалось сделать незаметно, благодаря несовершенству системы слежения. Чипы, вживленные под кожу каждого, живущего в колонии, за Стеной начинали глючить и пропадали с экранов главного компьютера.