И едва я об этом думаю, все исчезает. Просто... растворяется. Как если бы кто-то взял и отключил.
Бросаю короткий взгляд вбок. Там Ио крепко стискивает запястье стоящего на коленях Сержанта. Похоже, сам тот справиться не смог.
Горячев стоит, упершись руками в колени, и трясет головой, судя по всему, матерясь.
Интересный расклад. А я как тогда все вырубил?
– Настроено не для людей, – поясняет Ио, после того как Сержант поднимается на ноги. – Поэтому неприятно. Идем. Переход готов, давление стабилизировано.
Створка, перекрывающая выход, отъезжает в сторону, и гравитация исчезает. Впрочем, через мгновение мы уже снова твердо стоим на ногах.
Только вот теперь это в буквальном смысле похоже на полет над бездной. Переход абсолютно прозрачен. Я вижу и борт станции, на которую мы направляемся, и, обернувшись, борт нашего корабля. Под ногами и над головой - абсолютная чернота, усеянная светящимися точками. Ио ловит меня за руку и что-то переключает на моем браслете, а потом просит:
– Сфокусируйся на той точке, которую тебе предложит интерфейс шлема.
Обозначенная область мягко подсвечивается пульсирующим голубоватым сиянием. И как только я концентрируюсь, звездное небо словно наплывает на меня, и я в буквальном смысле открываю рот: я словно парю в невесомости рядом со звездой. Вокруг меня разноцветные волны газа, странной формы завихрения. Я словно... попал в фото туманности Андромеды, которое показывал отец. Фото было старым, его сделал еще телескоп Хаббл с орбиты Земли.
– Это что? – зачаровано спрашиваю все так же держащего меня за запястье Ио.
– Пульсар, – отзывается морлок. – Мертвая звезда. Шлем подключился к телескопу на борту станции, немного замедлил для нас картинку, мы видим ее не в реальном времени. Так красивее.
– Но... – я запинаюсь, замолкаю, не в силах подобрать слова.
– Это всего лишь то, что видит телескоп, – мягко говорит Ио. – Такую красоту можно видеть только издали.
– Чего застряли? – недовольный голос Горячева врывается раздражающим диссонансом.
– Да ничего, – с сожалением чувствую, как Ио убирает руку. Все снова становится на свои места.
– Ну, идем тогда, – подгоняет нас всех Сержант.
Остаток пути мы проходим в молчании. Ио долго возится с панелью, прежде чем открыть шлюз, позволяющий проникнуть внутрь станции.
В итоге стена просто растворяется, пропуская нас внутрь, а потом вновь восстанавливается за нашими спинами.
Ио сразу же насторожено замирает, словно вслушиваясь во что-то, а потом ровно говорит:
– Нам нужно пройти к блоку систем жизнеобеспечения. Восстановить подачу воздуха и тепла. Загружаю схему. Красные маркеры на ней – это мы. Все костюмы связаны одной сетью. Я смогу передавать всю нужную информацию по мере поступления.
– Равносильно контролю, – под нос бормочет Горячев, но я слышу его, будто он говорит мне прямо в ухо.
Ио вздрагивает, но не говорит ничего. Зато говорю я:
– Попридержи язык, – интонация получается неожиданно враждебной.
– Ну, извини, что задел твои чувства, – с сарказмом усмехается Горячев, делая ударение на последнем слове.
Зло сжимаю кулаки, но сдерживаюсь. С моей стороны довольно глупо было бы вступать в конфликт с не до конца контролирующим себя человеком.
На полу огромного коридора, по которому мы двигаемся, лежит толстый слой серой нетронутой пыли. Она покрывает абсолютно все вокруг.
Пятна света от небольших фонарей, которыми оснащены костюмы, едва разгоняют кромешную тьму вокруг. Лучи с трудом освещают пространство, нужное, чтобы определить, что мы движемся именно по коридору.
Хотя очень здорово помогает загруженная Ио карта. По крайней мере, каждый четко понимает, куда нужно идти.
Тишина обволакивает. Из-за отсутствия воздуха я не слышу шагов, только чужое дыхание в динамиках шлема. Ио идет рядом, при желании я мог бы дотронуться до его руки.
Я плохо вижу его лицо из-за шлема и того, как падает свет, но наверняка знаю, что выражение напоминает бесстрастную маску.
Наверное, неплохо было бы спросить о том, как он себя чувствует. Но делать это при Сержанте с Горячевым не хочется.
Поэтому я просто коротко касаюсь его руки тыльной стороной ладони. В ответ Ио так же коротко сжимает мои пальцы.
Остается надеяться, что с ним все в норме. По крайней мере, насколько это возможно в сложившейся ситуации.
***
– Мы на месте, – сообщает Ио, останавливаясь около очередной белой двери, оснащенной тремя панелями. – На то, чтобы открыть отсек, мне понадобится какое-то время.
– Мы подождем, – киваю. – Постарайся... не перенапрягаться, хорошо? Чтобы не сделать хуже.
– А ты у нас в няньки записался, да, Ром? – с иронией интересуется у меня Сержант. – Будешь теперь у морлока на побегушках?
Мне становится неуютно. Я банально даже не узнаю интонаций в его голосе. Со мной словно говорит совсем другой человек.
Может, рассказать им? Обрисовать ситуацию с этими сошедшими с ума ментальными отпечатками. Вдруг поможет? С другой стороны, я же могу сделать и хуже. Твари ведь тоже не промах, могут усилить воздействие или еще что-то...