Видно, космические боги здорово обозлились на меня за то, что я так часто поминал их всуе.
Мать их так.
Перевожу взгляд на застывшего у панелей Ио. Он сосредоточенно водит ладонью над третьей из них, и от экрана к его ладони тянутся тонкие пучки какой-то светящейся энергии.
– Рома, – вдруг зовет он меня.
– Что? – подхожу, останавливаюсь за его спиной.
– Могу я взять немного твоей энергии? – он поворачивается ко мне, смотрит как-то смущенно. – Это очень личная просьба, я понимаю. Но иначе мне не открыть без последствий. Мой организм сильно истощен.
– Без проблем, – пожимаю плечами. – Что я должен сделать?
– Просто дай мне руку, – тихо говорит Ио. – Я возьму немного. Только чтобы открыть.
– И ты ему позволишь? – влезает Сержант. – Чтобы он опять в твоих мозгах ковырялся?
– Это чисто физический контакт, – поспешно пытается объяснить морлок. – Я просто немного...
– Давай, – я сам беру его за руку. – Мы все хотим войти в отсек, – это я говорю, уже обращаясь к Сержанту.
– Будет неприятно, – Ио стискивает мою ладонь, и я дергаюсь от болезненного ощущения, прострелившего руку до локтя. Мышцы немеют, я едва чувствую пальцы.
Ио быстро касается углублений в панели, кусает бледные губы. А потом створка благополучно отъезжает в сторону, пропуская нас внутрь.
Морлок тут же отпускает мою руку и просит:
– Прости.
– Не за что извиняться, малыш, – качаю головой.
– Какая доброта, – вворачивает Горячев.
Я не отвечаю. Ио тоже молчит. Он просто идет к очередной консоли, и через пару минут под потолком загорается свет, а шлемы сами собой исчезают.
– Система жизнеобеспечения работает, – Ио вводит на консоли еще какую-то команду. – Теперь нужно только добраться до топливного отсека. Дойдем до транспортного узла, попробуем запустить систему транспортировки. По пути будут лаборатория, мостик и обсерватория. На мостике я найду все нужные коды и взламывать больше ничего не придется. Судя по всему, синтезаторы пищи тоже в норме и пробыть здесь можно сколько угодно. Я думаю, станция сможет функционировать на все сто процентов. Она автоматически перешла в режим консервации после катастрофы и ничего не повреждено.
– А твари? – интересуется Сержант.
– Я их не чувствую, – коротко отзывается Ио.
– Хоть какие-то хорошие новости, – кивает Горячев. – Хотя одна тварь у нас все равно под боком.
Да сколько ж можно-то?
– Считаешь, можешь безнаказанно его так называть? – интересуюсь зло. – Учитывая то, что без него ты так и сдох бы в очередном патруле.
– Он тебе о своих планах рассказывать не будет, – мотает головой Горячев. – Задурил нас своей чертовой телепатией!
– Да что ты несешь-то! – не выдерживаю я и тоже повышаю голос. – Ты хоть себя слышишь, а?!
– Я-то да! – Горячев резким движением поправляет ремень автомата. – А вот ты, похоже, совсем с этим морлоком себя потерял! Почему мы не забираем наших из Колонии, а? Ты же ведь и был инициатором! Почему ты даже не заикнулся об этом?! Почему я вспомнил об этом только тогда, когда твоя тварь потеряла свои способности?!
Горячев уже открыто орет, перечисляя еще какую-то чушь, перемешанную с матом, а я вдруг думаю, что я и правда... так и не вспомнил о Колонии. Ни разу с того момента, как очнулся.
Смотрю на Ио, он стоит, опустив голову. На меловых щеках черная паутина вен. Пальцы подрагивают.
Почему не вспомнил?
– Ио? – тихо спрашиваю у него, и Горячев тут же смотрит на меня. В глазах у него я не вижу мысли. Вернее, мысль есть, но это... Это не Горячев. Не он.
– Я... – Ио сглатывает, тревожно оборачивается. – Я боялся их. Того человека в белом халате. Не хотел возвращаться. И вы восприняли мой страх как сигнал, без моего осознанного вмешательства. Когда я понял это, то... – он на меня не смотрит, – не стал ничего делать. Думал, что... Рома, я просто испугался! Я не хотел туда! – он делает ко мне шаг, но замирает на полпути. Губы у него дрожат.
– Смотри, как притворяется, гаденыш! – Горячев жестко хватает меня за плечо, заставляя смотреть на Ио. – Посмотри на него! Хотел всех в этом аду сгноить!
– Ты слышал его, – я отбрасываю его руку от себя. – Он просто ребенок, Игорь! Любой бы испугался, если бы его хотели препарировать! К тому же он ничего не внушал, если ты не понял!
– А ты веришь, да?! – истерично смеется Горячев. – Веришь твари?!
– Да, я ему верю! – и когда я говорю это, Ио поднимает на меня широко распахнутые блестящие глаза. В них благодарность. И еще что-то такое, от чего сладко екает сердце.
– Да у него мозги спеклись! Пристрелить обоих, и дело с концом! – кажется, это действительно видится Горячеву выходом.
– Игорь, ты чего? – кажется, абсурдность ситуации понимает даже Сержант.
– Тварь точно в расход, – Горячев щелкает затвором.
– Только тронь его, – загораживаю Ио собой. Автомат прыгает в руки словно сам.