Подхожу к нему вплотную, касаюсь кончиками пальцев его подбородка, глажу щеку. Паутинка вен там теперь едва заметная.
Целую его осторожно, почему-то думая о том, что его губы холоднее, чем тогда, когда я целовал его в последний раз. Ио отстраняется, коротко облизывается, зябко поводит уже обнаженными плечами. На нем остаются только тонкие блестящие браслеты.
– Можно? – Ио касается пальцами моего запястья.
Молча киваю, уже чувствуя, как голую кожу холодит воздух. Ио отворачивается к пульту, вводит какие-то команды. И я сразу же чувствую, как становится теплее.
Космос за огромными смотровыми окнами пульсирует мириадами звезд, пробивающих тьму, как пулевые отверстия.
Ио берет меня за запястье, тянет за собой. Останавливается перед широкой, непонятно когда появившейся низкой белой кушеткой.
– Для отдыха, – объясняет он, наверное, почувствовав мое недоумение.
Глажу его по волосам, пропускаю пряди меж пальцев. И мне кажется, что они стали чуть шелковистее. Не такими ломкими и сухими.
Ио смотрит на меня не моргая, сетка вен с его лица исчезла, только на левой щеке я вижу едва заметную черную паутинку.
Убираю его волосы в одну сторону, сажусь и тяну Ио к себе, заставляя сесть рядом. Он как-то осторожно присаживается на самый край, смотрит вопросительно.
– Ложись, – прошу его. И добавляю зачем-то: – на спину.
Ио молча слушается, слегка вздрагивает, когда я кладу ладонь на его живот. А я просто наклоняюсь и касаюсь губами сначала его лба, потом целую в щеку. Глажу пальцами приподнявшуюся влажную от слизи пленку.
– Почему тебе не неприятно трогать? – отвернув голову, тихо спрашивает Ио.
Неприятно?
Ну, да, учитывая то, что Ио испытывает к самому себе непонятную брезгливость, вопрос, в принципе, закономерен.
– Это твое тело, малыш, – провожу пальцами по приоткрывшемуся «шву» посередине. – Это не должно быть неприятно.
– Значит, тебе тоже нравится со мной? – неуверенно выговаривает Ио. – Я нравлюсь?
И что мне ответить? Что я никогда не встречал никого на него похожего и в прямом, и в переносном смысле? Или что я никогда не испытывал ни к кому ничего даже близко похожего на то, что испытываю к нему?
Ничто из этого все равно в полной мере не передаст царящего внутри меня бардака из чувств и ощущений.
Так что я просто говорю:
– Конечно.
Ио не отвечает, жмурится, когда я растягиваю пленку пальцами. На этот раз она поддается легче, исчезает в пазухах. Из них сразу выделяются крупные капли слизи, стекают по бледной коже морлока.
Касаюсь пальцами его члена, глажу. Ио тихонько всхлипывает, царапает ногтями мягкое покрытие кушетки. А я осторожно целую его сначала в шею, потом рядом с маленьким соском, касаюсь губами сетки вен на его впалом, подрагивающем от моих прикосновений животе. Поднимаюсь, целую его в щеку, в губы. Мне почти больно от непонятно откуда появившейся во мне нежности к этому существу. Потому что я никогда не умел быть нежным, это не требовалось никому из тех, чьей работой было вовремя нажимать на спусковой сенсор за Стеной.
Хотя, наверное, все мои неуклюжие прикосновения выглядят попросту глупо.
– Приятно... – выдыхает вдруг Ио, касаясь пальцами моей ладони. – В этот раз – по-другому. Почему?
– По-другому? – о чем он?
– Ты касаешься по-другому, – Ио сжимает мое запястье. – Не так, как раньше.
Ответить мне нечего. Так что я просто молча собираю с низа его живота смазку и проскальзываю пальцами меж его ягодиц. Проталкиваю средний, сжатые мышцы поддаются неохотно, но Ио быстро расслабляется, чуть приподнимается, словно чтобы мне было удобнее.
Слизь стекает вниз сама, я только распределяю ее пальцами, стараясь действовать осторожно. И в какой-то момент Ио дотрагивается до моего предплечья, словно останавливая.
Я почему-то сразу понимаю, что он имеет в виду. Убираю руку, провожу скользкой от слизи ладонью по члену и толкаюсь.
Медленно, так, чтобы не сделать больно. По крайней мере, чтобы ее было как можно меньше.
Ио редко дышит сквозь приоткрытые губы, не моргая смотрит куда-то вверх.
Я не начинаю двигаться сразу, просто глажу морлока по плечам, по животу. Целую в лоб. А потом Ио подается навстречу сам. Едва заметно, словно пробуя. Тогда я тоже качаю бедрами, Ио всхлипывает от неожиданности, утыкается в мое плечо.
Я не спешу. Мне хорошо и так. Все будто плывет в вязкой тишине, кажется нереальным, далеким и расплывчатым.
Ио не издает больше ни звука, я слышу только его срывающееся дыхание. И когда я чувствую, что уже близко, то проскальзываю ладонью вниз и обхватываю его напряженный, скользкий от слизи член.
Ио кончает даже на несколько десятков секунд раньше меня. Вздрагивает, выгибается подо мной, зажмурив глаза. И в этот момент меня накрывает. Но не так, как обычно. Я буквально теряюсь в пространстве, окружающие предметы исчезают, все заполняется белой пустотой. Остается только Ио, неловко обнимающий меня за шею.
Удовольствие почти болезненное, я не могу издать ни звука, только притискиваю Ио ближе к себе. И мне кажется, что еще немного – и мы станем одним целым.