– Ио... – начинаю было, но морлок перебивает:
– Если я полечу с вами – людям на корабле не выжить. Те, кто говорил с тобой, сделают все, чтобы я не покинул орбиту. Поэтому я останусь на Маэеон. Так будет правильно. Я сам хочу этого.
В груди у меня тоскливо тянет. Касаюсь плеча Ио и прошу:
– Иди сюда.
Он слушается, подается чуть вперед. Убираю его волосы назад, стираю пальцем сукровицу с его кожи. А потом осторожно целую его. Сначала в переносицу, а потом, чуть помедлив, в губы. Без претензии на полноценный поцелуй. Это просто касание. Но от него простреливает тоскливой болью.
Наверное, Ио чувствует это. Он ведет ладонью по моей небритой щеке, гладит.
И мне почему-то кажется, что это прощание.
***
– Значит, управление теперь на нас? – интересуется Сержант у молча стоящего рядом с пультом Ио. – Полностью?
– Возьми это, – морлок протягивает ему тонкий прозрачный обруч. – Это ключ к управлению. Адаптирует сигналы вашего мозга так, чтобы их воспринимала аппаратура. Карты, расчеты, настройки – все заложено в интерфейс. При сбоях компьютер сам считает информацию из мозга и оптимизирует для дальнейших операций. Все переведено на ваш язык. Топливо на максимуме, корабль готов к отправке.
– А ты? – как-то неловко спрашивает Горячев. Он стоит, тяжело опираясь о стену, смотрит в пол. В отличие от Сержанта, он вспомнил все практически сразу. Включая нашу с ним импровизированную «перестрелку».
– Меня я попрошу высадить в этом квадрате, – Ио коротким движением увеличивает карту и отмечает нужное место маркером. – На этом все.
– Ты меня... извини, – мне очень хорошо видно, с каким трудом Горячеву даются эти слова. – Я не хотел, чтобы все так вышло. Я не мог ничего сделать.
– Ты ни в чем не виноват, – Ио качает головой. – Ты действительно ничего не мог сделать. Никто из вас не мог.
Ему никто не отвечает. Наверное, нам просто больше нечего друг другу сказать.
***
– Пора начинать вход в атмосферу, – Ио внимательно смотрит на голографический экран. – Вот здесь. Под углом в тридцать семь градусов.
Сержант молча кивает и касается нескольких углублений.
С обручем на голове разобраться с управлением оказалось совсем легко. Каждый сенсор имел название и отмечался компьютером в момент, когда его нужно было активировать. На каждом шагу были подсказки, исключающие любую возможность ошибки. Наверное, надев обруч, с управлением справился бы и ребенок.
Оставалось только гадать, специально ли Ио упростил все до этого уровня, или управление было таким изначально.
Вход в атмосферу происходит без каких-либо осложнений. Как будто это посадка вертолета. Корабль плавно снижается теперь уже на автомате, по рассчитанной компьютером траектории, зависает над выбранным местом и медленно опускается. По полу прокатывается едва заметная вибрация и тут же затихает.
В углу экрана загорается зеленый индикатор.
Ио пару секунд смотрит на меня, а потом молча подхватывает с пола две увесистые сумки и идет к выходу с мостика. Никто не говорит ни слова. И только когда я беру с пола свой баул, Сержант хрипло спрашивает:
– Почему сразу не сказал?
– Я не знаю, – говорю это, пожимая ему руку.
– Вы оба там умрете, – Горячев тоже протягивает ладонь.
В ответ я предпочитаю промолчать. Хотя бы потому, что абсолютно с ним согласен.
Провожать меня не идут. Так что к шлюзу я иду в полной тишине. И даже звук шагов кажется приглушенным.
Створка бесшумно поднимается, впуская в буферную зону сухой холодный ветер, мелкую взвесь пыли и до боли привычный запах гнили.
Спрыгиваю на каменистую растрескавшуюся землю и зову:
– Ио!
Морлок резко оборачивается. Удивление в его глазах сменяется болезненным пониманием. Он почти осторожно опускает сумки на землю и снова поднимает на меня взгляд.
Хочу было что-то сказать, но меня перебивает гул стартовых ускорителей. Секунда, и я уже кашляю в поднявшемся после взлета облаке пыли. Стряхиваю серую взвесь с комбеза, сплевываю безвкусную, хрустящую песком на зубах слюну и иду к замершему на месте морлоку.
– Зачем? – в его голосе нет абсолютно никаких эмоций.
– Ты знаешь, – ставлю свой баул рядом с его.
– Ты так уверен, что все это настоящее? – Ио склоняет голову набок.
Пожимаю плечами и интересуюсь в ответ:
– А ты?
– Мне страшно, Рома, – вместо ответа негромко говорит морлок. – Как никогда.
Ответить мне нечего. Так что я просто опускаю перебинтованную ладонь на его плечо, и вздрагиваю, когда Ио сжимает мою руку своими ледяными пальцами.
_________________________________________________
в принципе, должен быть еще эпилог