Незнакомый автомобиль у дома Какаши настораживает. Сердце замирает, когда он узнает мужчину за рулем. Ноги становятся ватными, и он пятится, отчаянно мотая головой, словно увиденное – наваждение. Ведь не может же быть так… Нет, он знал. Думал об этом. Неоднократно. Они с Наруто говорили об этом, но как о чем-то далеком, возможно, произойдящем не с ними. Но реальность всегда жестока. Здесь, в деревне, рядом с Наруто, он опрометчиво позабыл об этом, считая, что сможет скрыться от неизбежного.
Крыльцо скрипит под его ботинками. Саске старается ступать мягко. Дверь приоткрывает так, словно ожидает, что сейчас ему на голову хлынет ушат ледяной воды. Лучше уж так, чем окончательно убедиться в очевидном.
В доме везде горит свет. И неестественно тихо. Пахнет растворимым кофе и до дрожи знакомыми духами. Смешиваясь, эти ароматы создают отвратную смесь. Саске вязко сглатывает и переступает порог, снова крадучись. Ему кажется, что у него все ещё есть шанс проскользнуть в свою комнату незамеченным, чтобы, как в детстве, юркнуть под одеяло, накрываясь с головой.
- Саске, - его мечты разбиваются и гулко осыпаются осколками, когда он слышит родной, но нежеланный в данный момент женский голос. – Ну, наконец-то, - Микото Учиха медленно подымается с потертого дивана. Перед ней остывшая, нетронутая чашка кофе, а в глазах непререкаемая сталь.
- Где ты был? – он бросает взгляд на хмурого Какаши. Знает, что мужчине изрядно досталось за самовольство, но птичник не из тех, кто будет прогибаться даже перед Учиха. Саске понимает, почему атмосфера в доме столь напряжена.
- Ночевал у одноклассника, - говорит первое, что приходит на ум. – Праздновали выход баскетбольной команды школы в полуфинал - он много раз слышал о том, что нету лжи более действенной, чем частичная правда. Судя по легкой ухмылке Хатаке, мужчина думает так же.
- Какое убожество, - цедит Микото, осматривая его с ног о головы. Саске ежится, инстинктивно поправляя воротник кофты. Если мать увидит все эти отметины на его теле, скандала не избежать. А подставлять ни Наруто, ни Какаши он не собирается.
- Ладно, поговорим обо всем этом, - рукой она чертит что-то неопределенное в воздухе, отдаленно напоминающее силуэт, - потом, - заметно, что она не смирилась. Саске согласен, что сейчас он похож на тень того себя, который приехал в деревню. Его самого это совершенно не волнует. Саске считает, что, в кои-то веки, отец принял правильное решение. Правильное, если смотреть на него с его точки зрения, но явно не по мнению Микото Учиха.
- Мы возвращаемся, Саске, - бросает в явной спешке. – Я уже собрала твои вещи.
- Как?.. – выдыхает пораженно, отступая на шаг. – А как же наказание? Как же решение отца?
- Глупости! – фыркает Микото, неодобрительно косясь на Какаши, и Саске может только догадываться, что именно увидела его мать, неожиданно нагрянув на ферму Хатаке. – Померились упрямством и на этом достаточно. Мы уезжаем.
- Нет! – отчаянно, сжимая пальцы в кулаки. – Я никуда не поеду! – он не может бросить Наруто. Не сейчас. Не так. Не при таких обстоятельствах. С его сторон это будет похоже на бегство. Как с тем парнем. С Саем. Какаши, конечно, может все объяснить Намикадзе, но это не изменит тот факт, что их разлучают. Что они, скорее всего, больше никогда не увидятся.
- Что? – тонкие брови сходятся на переносице, и Саске понимает, что у него нет выбора, ведь не зря же в дверном проеме уже маячит водитель-громила.
- В смысле, мне нужно время, чтобы привести себя в порядок, - он отчаянно цепляется хоть за какую-то возможность выиграть время, сам не зная, о чем думать. Может, сбежать через окно? Сбежать к Наруто. Глупо и опрометчиво, ведь его все равно найдут, и тогда будет только хуже, но ему нужно это время. Хоть для чего-то. Чтобы после он не корил себя за то, что даже не попытался что-то предпринять.
- В этом нет необходимости, - только сейчас Саске замечает, что у Микото Учиха под глазами замаскированные темные круги, а вокруг них сеточка едва заметных морщин, словно она не спала уже пару суток, а ещё была вся на нервах – это Саске замечает по чуть дрожащим кончикам пальцев. – У тебя десять минут. Я жду, - и снова присаживается на диван, бросая взгляд на дорогие наручные часы, и правда, засекая время.
Саске срывается. Бежит по скрипучей лестнице. Врывается в свою комнату, которая и не его вовсе. Приваливается спиной к двери и тяжело дышит. Что он может сделать за эти десять минут? Ничего совершенно. Разве что в окно. Нет, не вариант, но и просто закрыть глаза, уехать, бросить все, сделать вид, что ничего не было, не может.
Он отчаянно бросается к столу и коряво вырывает лист из первой же тетради. Быстро и размашисто, огромными буквами, сокращая слова, пишет. Кратко объясняет. Просит прощения. Обещает. Заверяет, что любит. Повторяется в своем признании. Снова и снова. Складывает лист в плотный квадратик и мчится вниз.
Было бы здорово, если бы Наруто что-то почувствовал, ворвался бы сейчас в дом Хатаке и похитил его прямо из-под носа матери и её телохранителя. Было бы, но на первом этаже ничего не меняется. Микото по-прежнему сидит и смотрит на часы. Какаши с опущенной головой подпирает стену. Может, мужчина и хотел заступиться за него, но в этой ситуации он бессилен.
- Передай это Наруто, - пихает Хатаке записку в кулак и плотно сжимает его пальцы своими. – Обязательно. Прошу. Он должен это прочесть.
- Обязательно передам, - Какаши смотрит на него своим единственным глазом. Сжимает кулак ещё крепче. Понимает. И у Саске появляется надежда. Как бы там ни было, а они оба будут искать способы, чтобы встретиться. Будут искать и найдут, даже если для этого потребуется много времени.
- Что ж, Какаши, - Микото вежливо кивает мужчине, холодно и бездушно, формально, - спасибо вам за заботу о нашем сыне.
- Мне было не в тягость, - Хатаке пожимает плечами, и Саске фыркает, понимая истинный смысл этого ответа. – Приезжайте ещё.
- Сомневаюсь, что это возможно, - цедит Микото, твердым шагом направляясь к выходу. – Пойдем, Саске. Всего доброго, Какаши.
- Передай ему, пожалуйста, - шепчет на прощание. – И спасибо.
Какаши улыбается и ерошит его спутанные волосы. Саске понимает, что никогда не забудет этого человека, и, не имея выбора, спешит за матерью. Неизвестность гложет его. Саске не понимает, к чему такая спешка. Чувствует, что что-то произошло. Серьезное, иначе мать не приехала бы за ним лично. Саске предполагает, что полиция все-таки связалась с родителями и сообщила им об инциденте в школе, пусть интуиция и подсказывает, что в таком случае за ним бы приехали ещё пару недель назад и явно не лично. Сердце снова стучит в шальном ритме, словно он только что потянул на себя дверь, за которой скрывается страшная тайна.
В машину садятся быстро. Спешно отъезжают. У Саске все мешается перед глазами. Словно он в тумане. Думает о Наруто. Даже косится на дверь, размышляя над тем, насколько это опасно – выпрыгивать на ходу. Сразу же отметает эту мысль, потому что решение им уже принято. А ещё он должен верить в Намикадзе.
Огни фермы Хатаке отдаляются. Саске прикрывает глаза, чтобы не видеть этого. Не видеть мать напротив. Микото Учиха, словно струна. Неестественна и слишком, даже для неё, скупа на эмоции. Саске судит только по ощущениям и открывает глаза лишь тогда, когда машина, выехав на трассу, набирает скорость.
- Может, наконец, скажешь, что случились и к чему такая спешка? – напрягается, когда замечает, как бастионный самоконтроль сменяется зыбкой усталостью и тяжестью печали. Его обдает холодом темени, хлынувшей из распахнутых дверей. Саске вцепляется пальцами в собственные колени и напряженно смотрит. Смотрит на то, как прямо на его глазах Учиха Микото превращается просто в мать.
- Саске, - выдыхает надрывно, переводя на него полный отчаянья и безысходности взгляд, - твой брат… Итачи… он в коме.