Он поморщился, представив себе бездну времени — двести лет.
Так что это, скорее всего, был знакомый враг.
Хотя в этой ситуации, ошибался он или нет в своих предположениях, роли не играло.
Кто бы не скрывался за этой подставой — Митридан, или даже тот, кто сумел его заключить в кувшин, всё равно к разговору стоило прислушаться. Если враги хотели запутать его, направить по ложному пути, то не стоило им и затевать всё это — без этого разговора он и так пошёл бы, куда глаза глядят и ходил бы до тех пор, пока его магическая сила не восстановится полностью, чтоб самому найти пропажу.
Так что, либо это Его Величество Случай, или чья-то подсказка… Время покажет чья…
Теперь он точно знал, что зашёл сюда не зря.
Не раздумывая более, он подсел к спорщикам. Они всё ещё таращились друг на друга выпученными глазами.
— Бывает!
Оба посмотрели на него с удивлением.
— Бывает! — повторил маг. — Я его тоже видел. Человек без тени! Он вообще мой друг!
Не стесняясь, ухватил чужую кружку и отхлебнул. Хоть какая-то польза от лжецов. Купцы таращились на него, словно не могли сообразить чудится он им или, в самом деле, сидит и нагличает.
— Потерял я его, своего друга, Гаврилу Масленникова!
Один из них, рыжий, прямо ожил на глазах.
— Точно! Гаврилой его зовут! Гаврилой Масленниковым!
— А не подскажешь ли, почтенный где мне искать-то его?
Рыжий потрепал Митридана по плечу.
— Подскажу. Конечно же подскажу! Он в караване купца Марка.
Митридан дёрнул щекой, вспомнив раскрошенный Белояновой силой Шар. Как бы он сейчас пригодился! Только что уж тут…
— Ну, тогда уж подскажи, где этого Марка искать…
— А, это совсем просто… Он рекой в Херсес поплыл. Там его и ищи…
…Несколько мгновений Хайкин наблюдал, как спина чужака удаляется, а потом отпустил сознание купца, позволив тому быть самим собой. Уже через воду он увидел, как незнакомец поворачивает к пристани.
— Та-а-а-ак, — протянул Белоян удовлетворённо. — С этим всё ясно.
— Пойдёт? — с сомнением переспросил Хайкин. Ничего ему не было понятно, но переспрашивать не хотел. Всё одно Белоян ничего прямо не скажет. Опять начнёт воду мутить.
— Пойдёт, — подтвердил киевлянин. — Побежит… А что у нас с Гаврилой твоим?
Глава 27
Прямо перед глазами лежала бесконечная полоса песка, сливавшаяся на виднокрае с ослепительно голубым небом. Сил подняться ещё не было, и он только слегка повернул голову. Песок убегал вперёд волнами, словно это вода каким-то чудом или чьим-то колдовством превратилась в сухую шершавую поверхность, на которой то там, то сям лежали ленты морской травы.
После того, что он испытал в море, вид песка радовал сердце, словно старый знакомый. Моря на сегодня ему уже хватило, однако не смотря на всё, что выпало на его долю, оно ещё не отпустило его.
Волны лениво, без прежнего штормового ожесточения, набегали на ноги, и откатывались назад. Сколько-то Гаврила терпел это, набираясь сил, и когда море в очередной раз шлёпнуло его по голым пяткам он, с натугой закашлявшись, перевернулся на спину.
Проведя ладонью по мокрому песку, нащупал под собой доску, за которую держался всё это время, и погладил ласково, словно любимую собаку. В ушах продолжала шуметь вода. Он осторожно тряхнул головой. На голую грудь посыпались песчинки, полетели брызги.
Действительно берег.
Масленников встал на корточки, потом поднялся и, согнувшись, охнул от боли.
Спасение далось не дёшево. Кроме доски и порток на ногах ничего рядом не было, только пока это Гаврилу никак не огорчало. Сжав белые, словно тестяные пальцы в кулак, Гаврила погрозил морю и тем, кто пытался его в нём утопить. Хрен им! Хрен им всем!! Хоть без сапог и волчевки, зато в портках и живой…
Покряхтывая от боли, он пошёл вдоль воды к камням, что лежали впереди, обозначая начало каменой гряды, поднимавшейся прямо из воды. Босые ноги проваливались в сырой песок, и вода тут же смывала его следы.
Перед камнями море вскипало брызгами.
«Повезло мне», — подумал Гаврила. Волна на его глазах ударила в камень и разлетелась на капли. «Вот бы я туда головой…». Он медленно повернулся, осматривая берег.
Один.
Отгоняя мысль об одиночестве заныло брюхо, напоминая, что ни сегодня, ни вчера не получило от Гаврилы ни куска и ни глотка.
«Один, но живой!» — весело подумал Гаврила о ненасытном брюхе. — «Это покойнику жрать не хочется, а я-то живой!»
Он наклонился. В прозрачной воде, прямо под ногами, промелькнуло несколько рыбёшек, но он даже не попытался поймать их, понимая, что не стоит и пробовать. Травки какой-нибудь, разве пожевать… Вот уж чего-чего, а этого в море хватало. Камни рядом с ним со всех сторон облепило тёмно-зелёным мхом. Гаврила сел на корточки отщипнул кусочек, сунул в рот.