— Все так, дорогой Теаган, все так. Но теперь среди нас появился носитель дара этера уровня иртос, — Данта сжала руки в замок и поклонилась в мою сторону. Я вежливо ответил на ее жест, начиная понимать, что именно она задумала. Неясной пока оставалась лишь причина, по которой уходила ее прислужница.
— Человек, способный манипулировать уровнями этера, сумеет отцепить все якоря за несколько минут, в то время как у наших магов на это уйдут месяцы. И потому, если будет на то позволение верховного магистра, я бы хотела попросить достойного молодого человека помочь нам, — она вновь поклонилась, теперь уже Таллису.
Тот посмотрел на меня с добродушной улыбкой и кивнул ей.
— Не вижу препятствий, дорогая Данта.
Вот ведь!
— А это возможно? — спросил я вполголоса. Магия звука в зале работала, как я понял, основываясь на намерении говорящего. Если человек хотел быть услышанным, его голос разносился по всему помещению, а если нет, то оставался тихим. — В том смысле — эти якоря вообще имеют отношение к манипулированию слоями?
— Теоретически да, — так же вполголоса ответил Таллис, продолжая улыбаться.
Ну, если теоретически…
— Тогда не будем терять времени! — между тем радостно воскликнула Данта, первой начиная спускаться с возвышения. — И сегодня же покончим с этой неприятной историей, которую заварил недостойный Сантори.
Глава 18
Спустя десять минут не только я, Данта, Теаган и Таллис, но и все старшие магистры со свитой собрались у подножия золотой статуи. Ни магистров, ни сопровождение никто не звал, но их это не смутило.
Уже стемнело, но в присутствии стольких магов это почти не чувствовалось — слишком уж много они подвесили в воздухе освещающих огней.
Как и в тот день, когда я впервые увидел золотую статую, она была покрыта струящейся поволокой защитной магии. Подойдя ближе, я осторожно коснулся края этой защиты своей «невидимой конечностью» и тут же, поморщившись от резкой боли, ее отдернул. Предупреждение было достаточно четким — не трогай.
Ко мне приблизился Теаган и спросил вполголоса:
— Я могу как-то помочь?
Я подумал пару мгновений.
— Вот эта внешняя видимая защита — она черпает силу для работы из тех самых якорей, которые крепятся к каменному основанию холма?
— Насколько знаю, да.
— А откуда силу тянут якоря?
Теаган нахмурился.
— По идее, из стихии земли в ее вариации камня.
Да, я помнил из лекций по теории магии, что подобное было возможно. Но если все так, то, во-первых, почему для церковных магов аннулировать обычную стихийную магию казалось так сложно? Якоря якорями, но это же всего одна стихия, а не смешение нескольких. А во-вторых, почему радовалась Данта? Явно же не тому, что я смогу быстро убрать эту несчастную статую. И отправленная ею прислужница тоже не давала мне покоя.
Я обошел статую по кругу, приглядываясь к ней как обычным зрением, так и магическим, но ничего особо интересного не заметил. Потом опустился на одно колено и прижал к мостовой ладонь. Стихией земли я почти не владел — вернее, использовать мог, но с непредсказуемыми пока последствиями — но что-то уловить все же был должен.
И уловил, только к стихии земли отношения это не имело. Под моими пальцами приятно пощипывал кожу теплый пушистый ковер тихой радости…
Я заморгал и удивленно уставился на свою ладонь, а потом на мостовую — и то, и другое выглядело абсолютно обычным.
Так, еще раз, только в другом месте.
Да, теплый пушистый ковер был и там.
Я встал и потер лоб. Что это такое было и какое оно имело отношение к подземным якорям?..
— Я вижу, что юный Рейн столкнулся со сложностями, — раздался рядом ласковый, аж до медовой сладости, голос Данты. — Ничего страшного, юный Рейн, не стоит так переживать. В конце концов, не получиться может даже у человека с даром этера уровня иртос. Верно ведь, верховный магистр?
Я не стал дожидаться ответа Таллиса.
— Вы мне мешаете работать, старшая наставница. Будьте так добры, помолчите.
— Ой! Прости-прости! — она демонстративно закрыла рот рукой и даже отступила на пару шагов назад.
Я проводил ее взглядом, потом вновь встал на одно колено и прижал руку к земле. Это чувство — оно казалось таким знакомым…
Память, чуть посомневавшись, подкинула мне образ Броннина.
Фестиваль Небесных Лисиц — и облако тихой радости, окутавшее тогда город…
Интересно, то, что я ощущал, было создано Лисами? Или же самой богиней?
И где же, наконец, эти иштавы магические якоря⁈
Так, стоп. Я с самого начала пытался делать не то, что нужно: я привычно обратился к магии, тогда как следовало вызвать к жизни мой дар этера.
Тогда, в Броннине, дар открылся сам и случилось это в первый раз в присутствии Небесных Лис, а потом перед прорывом дикой магии у неинициированного мага. Но позднее как-то вызывать свой дар я даже не пытался, сосредоточившись на обычной магии.
Дар этера давал мне возможность видеть невидимое и слышать неслышимое. И вот сейчас тот факт, что я ощущал этот теплый пушистый ковер — это ведь тоже работал он, мой дар.
Раздался приглушенный смешок, и я, не вставая, поднял голову, ища его источник. Ну конечно, Данта. Ее прислужница что-то шептала ей на ухо, и Данта, продолжая зажимать себе ладонью рот, глядела на меня, щурясь в усмешке.
Правильно Теаган говорил о ее вредности.
Заметив мое внимание, Данта шевельнулась. При движении свет многочисленных магических огней отразился бликами от драгоценной подвески-ящерки — и я увидел, как та пульсирует ярким красным светом, как от нее до статуи тянется витая веревка толщиной с хороший канат, и как подобные же канаты уходят глубоко под землю и там меняются, превращаясь в хищных магических тварей, жадными зубастыми пастями вгрызаясь в стонущий камень.
А еще я увидел, как истончился невидимый ковер радости в тех местах, где землю пробивали магические канаты якорей, и услышал его тихий недовольный ропот.
Похоже, прикосновение к невидимому теплому ковру заставило заработать все иные атрибуты моего дара.
Я осторожно поднял руку, обрывая контакт с землей, но способность видеть невидимое осталась.
Итак, канатов-якорей было девять, и мне требовалось их все оборвать. Тогда защита статуи лишится подпитки. Для пробы я потянулся своей невидимой конечностью — которая в бессчетный уже раз превратилась в невидимое же щупальце — и подергал ближайший якорь. Тот сидел крепко, а еще прикосновение показало, насколько мощный поток магии по нему шел.
В памяти тут же всплыли прочитанные в книгах предупреждения об опасности разрушения чужих заклинаний. А еще профессор Ингана на лекциях по теории магии любила подробно рассказывать о кровавых последствиях подобных откатов.
— Верховный магистр, я нашел якоря, — сказал я, выпрямляясь. — Но насколько безопасно будет их вытащить? Откат может превратить тут в пыль все, включая нас.
— Данта? — Таллис развернулся к старшей наставнице. — Ты опытный маг и руководила созданием защиты. Что скажешь?
— Разумный вопрос. Но вам не стоит беспокоиться — я лично позаботилась о том, чтобы в случае разрушения отката не произошло. Для этого потребовалось специальное заклинание, именуемое «Ребра Земли», — она поклонилась Таллису.
Таллис повернулся ко мне.
— Как видишь, все безопасно. Не волнуйся, на слово Данты можно положиться.
— Благодарю, — я кивнул и вновь нашел взглядом якоря. Теперь переключать зрение между обычной реальностью и той, которая создавалась слоями этера, стало проще.
— Почему вы все здесь? — раздался знакомый голос. — Решили продолжить заседание на свежем воздухе?
Я поднял голову — к нам подошел магистр Семарес. Должно быть, одно из тех пустых кресел в зале суда принадлежало именно ему.
— Ты пропустил интереснейшее представление, дорогой, — развернулась к нему Данта. — Но ничего. Хотя бы увидишь, как юный Рейн снимет со статуи все якоря. Ну или, — она издала тихий смешок, — или не снимет.