— Во время наших бесед Рейн несколько раз упоминал о бедственном положении этих людей, — нейтральным тоном отозвался Теаган.
— Ох и дорого встает нам твоя поддержка, племяш. Ох и дорого, — пробормотал Таллис и одним глотком допил то, что оставалось у него в бокале. — Я боюсь даже представить, что ты потребуешь в следующий раз.
Я подавил желание уточнить, что это была просьба, а вовсе не требование.
— Ладно, — сказал Таллис. — Ладно. Ты, — он ткнул пальцем в Теагана, — ты, дорогой мой да-вир, раз уж эта идея так тебе по нраву, займись ее реализацией. Мое одобрение у вас есть, так и быть, а все остальное сами, сами.
— Благодарю, дядюшка, — я сжал руки у груди и наклонил голову.
Таллис на это криво усмехнулся и вновь налил себе полный бокал вина.
Глава 20
— Расселение беженцев обойдется Церкви не так уж дорого, — сказал я. — Кланы аль-Ифрит, Дасан и их союзники заберут примерно половину. Собственно, уже начали забирать.
— Ха! А их ты как вынудил? — Таллис бросил на меня острый взгляд.
— Я не вынуждал, — я нахмурился. — Я лишь сообщил дане Дасан о бедственном положении этих людей, а она повлияла на дана Хеймеса.
— Ну да, а тот вдруг взял и влиянию поддался, — Таллис скептически хмыкнул.
— Клан аль-Ифрит в целом и его Старшая Семья в частности в большом долгу перед Рейном, — подал голос Теаган. — Помимо того случая с прорывом дикой магии у неинициированного мага, о котором мы сегодня говорили, он убил Могильную Гирзу, сумевшую проникнуть в замок клана, а также помог спасти дочь дана Хеймеса, похищенную демонами.
— Обычно помощь абсолютно чужим людям не считается способом вернуть долг чести, — недовольно проговорил Таллис, но потом махнул рукой. Допил второй бокал и вновь криво усмехнулся: — Чем дальше, тем больше убеждаюсь, племяш, что мы и впрямь можем быть родней, и не только по внешнему сходству. Припоминаю, что в бытность мою юным да-виром и меня неоднократно называли наглым, самоуверенным и упрямым.
Я промолчал — чувствовалось, что Таллис еще нескоро простит мне мою просьбу, а вернее то, что ему пришлось на эту просьбу согласиться. И я уже успел заметить, что такие вот фразы, вроде бы напрямую не являющиеся обличительными, были его способом выказать недовольство.
— Какая самокритика, наставник, — неожиданно проговорил Теаган подчеркнуто мягким тоном.
— Как будто о тебе нельзя сказать того же самого, — пробурчал Таллис, переводя взгляд на наследника. — Вся моя седина появилась из-за тревог, которые ты мне доставил.
— Может и я тоже — родня? — Теаган приподнял брови.
Возникла долгая пауза, потом Таллис со стуком поставил бокал на стол.
— Так, достаточно. Поговорим о деле. — Он развернулся ко мне. — Рейн, как я сказал, сегодня все получилось очень удачно и нужное впечатление на магистров ты произвел. Теперь необходимо это закрепить. Лучше всего было бы тебе полностью перебраться в Обитель…
— Я не… — начал было я, но Таллис махнул рукой.
— Да-да, я помню, учеба в Академии. Не вижу в ней большого смысла, но пусть. Однако в Обители ты должен появляться каждый день. Нужные слухи уже начали разноситься, твое присутствие их усилит. Ну и, конечно, твоя поддержка Теагана — вас должны часто видеть вместе, нужны общие дела и явные результаты… Удержание отката — это, безусловно, внушительно, но я бы предпочел, чтобы следующие достижения оказались не такими опасными… Какие еще особые способности у тебя есть?
— Ну-у… — протянул я. Если бы я еще знал, что из моих способностей относилось к дару этера, а что — к чему-то иному.
— Или ты сам не в курсе? Теаган, — он повернулся к своему да-виру, — подними архивы, там такая информация точно есть… Скажем, я припоминаю, как в какой-то древней хронике упоминалось об обладателях дара этера уровня иртос, общавшихся с душами умерших.
Я прикусил язык, чтобы не ляпнуть про то, как разговаривал с неупокоенной душой древнего еретика. Само общение еще ладно, но ведь может выплыть и то, как я их освободил, и то, какой уровень силы для этого понадобился.
— Архивами я займусь, — пообещал Теаган.
— Кстати, насчет каждого дня в Обители, — вспомнил я. — Через три дня мне нужно будет на некоторое время уехать.
— Уехать? Куда? На какой срок? — тут же потребовал Таллис.
— Этого я еще не знаю. Зависит от того, где именно советник нашел демоническое гнездо… — я оборвал себя под сверлящим взглядом Таллиса и очень внимательным — Теагана — и вздохнул: — Давайте я объясню все подробно?
Объяснить «все», совсем не говоря о Госпоже Магии, оказалось невозможно, но я сумел ограничиться лишь единственным ее упоминанием, рассказав о случае, когда она явилась неизвестному мне человеку с даром этера, заставила его прийти к советнику и так передала свою волю.
— Стало быть, некий бессмертный и невероятно могущественный демон, желающий стать богом, пытается попасть в наш мир, а Райхан Сирота уже несколько лет как ему в этом мешает. Однако, по непонятной причине, он не счел нужным не только заручиться поддержкой Церкви, но даже просто сообщить нам о происходящем. А теперь еще и Госпожа Магия решила, что ты — именно ты — должен ему помогать, — суммировал мой рассказ Таллис.
— Райхан Сирота все же отправлял нам письмо, в котором упоминал Великого Древнего, — возразил Теаган.
Таллис отмахнулся.
— То письмо я помню — пустышка, наполненная жалобами. Нет, он скрыл все намеренно, и я очень хотел бы узнать причину… — он задумался, хмурясь, потом посмотрел на меня и добавил с неприкрытым сомнением: — Раз уж сама Госпожа Магия велела тебе ехать, то придется. Хотя все это выглядит шитым белыми нитками. Я бы даже сказал — выглядит как заговор кого-нибудь из иерархов, если бы только все не начало разворачиваться еще до твоего первого появления в Обители.
— Вы полагаете, что Райхан Сирота солгал насчет приказа от Госпожи Магии? — спросил я.
— Практически уверен в этом, — отозвался Таллис, и я подавил вздох. Убедить Таллиса в обратном я мог только одним способом — рассказав про Госпожу Магию правду. Но Таллис, конечно, прекрасно знал, что лишь посланники и аватары могли слышать ее голос, а значит, сделал бы логичный вывод о том, кем на самом деле являюсь я.
Кстати, а как же тогда объяснялось появление того человека с даром этера, который и передал Райхану ее приказ? Да уж, надо было мне тогда расспросить о нем советника, а я отвлекся на что-то другое.
— Ладно, — продолжил Таллис. — С этим разберемся. Теаган, когда пойдешь в архивы, заодно отнеси в закрытую их часть те записи, которые Вопрошающие забрали из дома Сантори… Хотя… Хотя нет. Я их сам заберу и сожгу. Незачем…
— Прошу прощения, — вклинился я, вспомнив о том, о чем думал еще во время суда над иерархом. — Не могли бы вы сперва показать эти записи мне?
Таллис перевел на меня взгляд.
— А зачем тебе, позволь спросить, нужно знать детали этого ритуала? — спросил он вроде бы любезным тоном, но я вдруг отчетливо понял, что от отправки на допрос к братьям Вопрошающим меня сейчас отделяет очень тонкая грань — едва ли толще, чем лист бумаги.
— Я думаю, что Сантори не сам придумал этот ритуал.
— Вопрошающие убедились, что записи сделаны его рукой, и он этого не отрицал, — возразил Таллис.
— Писал он сам, — не стал спорить я. — Но откуда ему пришло вдохновение все это разработать? Действительно ли из его собственного опыта работы артефактором? Или же кто-то подсказал ему саму идею подобного ритуала? Подтолкнул в нужном направлении? Если я посмотрю записи, то смогу это понять.
— Неплохая попытка, но все же недостаточно убедительная, — Таллис продолжил сверлить меня взглядом. — И Сантори когда-то был юным идеалистом — мы все видели, к чему это его привело.
Я посмотрел на него недоверчиво.
— Вы серьезно думаете, что я хочу посмотреть записи Сантори, чтобы — что? Воспроизвести этот безумный ритуал, только уже для себя?
Судя по выражению лица Таллиса, думал он именно так.
Я вздохнул.